Гамбург принял в свои объятия младенца Вольфганга 20-го мая 1921-го года. Поэт родился во времена падающей марки, инфляции, нарождающегося фашизма. Отец, школьный учитель, Фриц Борхерт, мать, Херта. Сколь разными они были. Герр Фриц воспитывал поднадзорных ему школьников, не гнушаясь "старого доброго прусского цука" (палки). Мать, тонкая, умная, любящая, писавшая на местном диалекте немудрёные женские книжки, поощряла, в отличие от мужа, рано вспыхнувший поэтический пламень сына, он с 1928-го года учился в обычной Гамбургской школе, где много лет преподавал отец. С 1932-го года поступает в реальное училище в том же районе.
Фото: twitter.comНезависимость характера, буйно-весёлый нрав, детская неудержимая начитанность обнаруживали в нём сокровенные для немца, романтические черты давно ушедших лет. Недаром его любимыми поэтами были Гёльдерлин, Шиллер, при этом пленяли экспрессионисты новой немецкой волны — Тракль, Верфель, Готфрид Бенн. Но кумиром его был Райнер Мария Рильке.
В потаённом отроческом мире рождаются собственные строки. В 15-ть лет он пишет по десять стихотворений в день. Отца это раздражает. Девочки-слушательницы и задушевные друзья пленены.
Не удивительно, что молодой пиит, вполне сложившийся индивидуалист, 17-ти лет, уходит, недоучившись из училища.
Примыкает к гамбургской богемной тусовке "Юность в стиле свинг". В 1938 году впервые печатается в местной газете его стихотворение "Всадник ". "Я - всадник и сквозь время я лечу! По облакам мой путь ведёт … ". ( Строки, написанные во время аншлюса Австрии).
Фото: timeout.ruОн работает продавцом в книжном магазине, пишет стихи, слушает джаз, и … берёт частные уроки актёрского мастерства. Поэт влюблён в театр и мечтает о сцене. В 1937-м году он посмотрел "Гамлета" в исполнении блистательного Густава Грюндгенса, и с этого момента судьба его решена — это путь актёра. В 1939 году он поступает в театральную студию при городском драматическом театре. Начинается счастливое, очень короткое время чудес в его жизни. В 38-ом он пишет пьесу "Шут Йорик", вариации Гамлетовской темы, через год пьесу - памфлет "Сыр", откровенную пародию на Гитлера. Он даже посылает её самому Грюндгенсу. Слава богу, великий актёр никому её не показывает.
Но в 40-м году молодой фрондёр попадает в гестаповские лапы. Ему хватило ума, о, безумная дерзость юности, прочитать публично антинацистское стихотворение. Его бесстрашие карается всего - лишь сутками тюрьмы. С последующей слежкой и перлюстрацией его писем. Неизвестно чем бы кончилось это первое столкновение с коричневой властью, но в июне 41-го он призван в армию. Всего лишь три месяца был он профессиональным актёром в театре Люнебурга…Собирались на гастроли в Бельгию, цвёл сумасшедший роман с молодой актрисой Хайди Бойес…А он оказался на Восточном фронте в самом начале вторжения вермахта в СССР.
Бои под Витебском, Псковщина, Смоленск. Зима, мороз и страх. Это была не танцующая походка по европейским странам немецких бравых ребят. Здесь, в отчаянном бою мотопехоту рейха не успевали хоронить. Он напишет об этих днях позже, в 45-ом.
Его рассказы и притчи о русском морозе и русском солдате, "Ради", "Много снега", послевоенные предсмертные сборники стихов и прозы пронизаны тем воздухом смерти и окоченения.
Фото: enemyinmirror.com
"И снег, в котором он стоял, делала опасность такой бесшумной. От этого можно сойти с ума"…
23-го февраля он вернулся с поста с простреленной рукой. Рассказал неубедительную байку о напавшем на него красноармейце.
В завязавшейся рукопашной его собственное оружие выстрелило… и проч. Госпиталь. Один палец пришлось ампутировать. Обвинение в "самостреле". Лазарет был сначала в спортзале Смоленской школы, потом уже в Германии, в городе Швабах. Там же и шесть месяцев тюрьмы, в ожидании смертного приговора за умышленное нанесение себе увечья во фронтовых условиях. Смертного приговора каким-то чудом он избежал. Что называется, по Шекспиру, "Нужны солдаты!"
Фото: zhiznteatr.mirtesen.ruЕго отправляют на фронт, где он пробудет две недели. Опять арест. Теперь обвинение звучит как "разложение воинского боевого духа". Просто вскрывали и читали его письма. А там были и "коричневые вояки" и "эсэсовские свиньи" — целая коллекция. Сто дней просидел он в одиночке Нюрнбергской тюрьмы.
"Я хочу уснуть. Быть мёртвым. Всю мою жизнь быть мёртвым".
Но он остался жив. Судьба, кажется, старалась оставить его в живых для ещё больших страданий, и для того чтобы он написал о них.
Теперь его отправили в Тверскую область. Полноценным солдатом, понятно, он быть уже не мог. Но "годен к нестроевой службе". И вот, полётом военной фортуны он направлен актёром в разъездной фронтовой театр. Вот она, возможность уцелеть! А он не пользуется великодушным случаем.
Бестрепетно, талантливо актёрски он прилюдно показывает скетч о Геббельсе под названием "Ложь на коротких ногах". Дегенеративный коротышка Геббельс вызывает восхищение зрителей, и следует донос. Естественно. На сей раз Борхерт попадает в легендарную берлинскую тюрьму Моабит. Стоял декабрь 1943-го года. Он отсидел девять месяцев. С желтухой и дифтеритом, подхваченными в госпиталях. Странно, но после отсидки ему удалось побывать в отпуске. В родном Гамбурге, разбомблённом авиацией союзников.
Близился конец войны. Конец фашистской Германии. Май 45-го года он встретил, служа в гарнизоне Иены. Ну не насмешка ли жестокого Демиурга немецкой поэзии? Борхерт избавляется от воинских страданий в одной из столиц национального романтизма. Избавляется как в плохом романе. Французские войска везут пленных немцев на грузовиках. Борхарту, больному и замордованному, удаётся бежать. И он идёт пешком 600 километров до родного Гамбурга. По развороченным землям родной побеждённой страны. Он пришёл домой 10-го мая 1945-го.
Его встречает мать…
"В ту весну я всё стояла у окна и ждала Волфганга. И вдруг появляется какой-то человек, весь изломанный, разбитый, худой. И это был он". До самой смерти поэта мать не отходила от него. Когда пробуждалась надежда на выздоровление. Когда он уже не вставал с кровати. И мог писать только лёжа.
Да, он пытался бороться. Начать всё заново. Пробовал играть в театре. Даже в варьете. В его страшной и бессмертной пьесе "Там за дверью" есть сцена солдата Бекмана, вернувшегося из русского плена , и директора варьета. Речь идёт о безысходности молодого поколения, убитого войной, не только физически, и послевоенным "налаживающемся позитивизмом". Он не узнал в своё время родной город, разбомблённый и униженный. Он не узнавал в 46-ом свою страну, пытающуюся как можно скорей забыть поражение. Ему оставалось только писать.
Трудно сказать в какой степени писательского родства он находился с Ремарком, Бёллем, Феёхтвангером, Брехтом… Мастера европейской литературы, немцы по национальности, пережившие начало и финал гитлеризма, писали, по сути, об одном и том же.
Но как представители старшего поколения, пережившего две Мировых войны, они сохранили остатки философско-исторического контекста, располагавшего к трезвой спасительной безучастности. Борхерт предстал во всём трагическом великолепии своей молодости и ранней смерти перед растерянным немецким читателем.
Пьеса "Там за дверью", написанная молодым умирающим автором за неделю, обошла лучшие театры мира. Такие рассказы как "Одуванчик", "В мае, в мае куковала кукушка", стихи и притчи, плоды мгновенного, яростного писательского труда стали немецкой классикой. Перекличкой убитого, растерзанного поколения. Он к счастью увидел опубликованными свои сборники "Фонарь, ночь и звёзды", "Стихи о Гамбурге".
Борхерт умер за день до премьеры радиопостановки "Там, за дверью" Гамбургским театром. 20-го ноября 1947-го года. И весь мир узнал о Вольфганге Борхерте. Немецком Гамлете времён страшной войны.
Хочу стать маяком в ночи, при ветре
Для рыбы всякой: для селёдки и трески;
Для лодки рыбака, что берег ищет…
Но сам давно я не маяк — корабль,
Что гибнет в бурю.
Он похоронен в Гамбурге. Его именем названа школа, в которой он учился и которую не закончил, потому что прогуливал уроки, болтаясь по библиотекам и театральным студиям…
