Триумвират Башмет-Бодров-Крамер запустил проект небывалой творческой фантазии. Невиданное и неслыханное жонглирование сценическими, музыкальными, визуальными и всякого рода идеями.
Для такого театрального озорства опера "Севильский цирюльник" Россини и пьеса Бомарше о ловком цирюльнике Фигаро - просто клад. Причудливая реальность и реальная причуда, умное дурачество и образованная глупость, тонкая игра и нарочитая театральность - все это брызжет со страниц пьесы француза и сверкает в партитуре итальянца.
Фото: Алексей Молчановский Неутомимая фантазия бушует в режиссерском сознании Виктора Крамера, давая выход неистощимым идеям, находкам, выдумкам и придумкам. Где это видано - соорудить на сцене механизм, изображающий стремительный бег композиторской или писательской мысли, мгновенно реагирующий на творческий посыл? А ведь работает, да еще как! В купе с новейшими компьютерными возможностями на протяжении всего спектакля сюрпризы и фокусы, чудеса и неожиданности подстерегают изумленного зрителя. Во-первых, это красиво.
Фото: Алексей Молчановский Режиссер - это творец, который должен аккумулировать в себе и композиторскую, и писательскую, и исполнительскую, и, вообще, всевозможного вида энергию, суммируя процесс созидания. Крамер, имеющий в кармане массу режиссерских премий, в том числе Высшую театральную премию Великобритании Лоуренса Оливье за "Slava's snow show", как маг-иллюзионист без конца вытягивает из этого кармана фантастические режиссерские богатства. Его эпостаси - автор, постановщик, сценограф, автор костюмов. Карнавальная фантасмогория режиссерского мира Крамера - это оборотная сторона нашей действительности с её извечными филосовскими вопросами. Спектакль облекает эти размышления в невероятно яркие, празднично-театральные формы, не затмевая буффонностью сути проблем.
Фото: Алексей Молчановский На сцене сидит оркестр, внутри громадного монстра декораций, являясь их частью. В красных носках, кроссовках и белой спортивной форме с логотипом "Россини" на спине, футбольный клуб "Солисты Москвы" под чутким руководством тренера, то бишь маэстро Башмета, тоже в бело-спортивном, сопровождает действо роскошной музыкой Россини.
Правда "чуть подпорченной" замечает композитор музыкального спектакля Кузьма Бодров:"В начале работы я был в замешательстве, потому что опера Россини настолько совершенна, что тронуть ее было поначалу страшно, но потом появился азарт. Была задача трансформировать россиниевские темы, и я понял, что от самой высокой классики до бульварного шлягера - миллиметр. Тронешь тему Россини, и вдруг она превращается в ... "Цыпленок жареный" или еще в какую-то. Удивительно тонкая материя. Россини - потрясающий мелодист. Это стало причиной моей появившейся творческой "наглости". Я стал "шутить" с его темами, почему бы не сделать так или эдак. И это стало моим музыкальным удовольствием.
Фото: Алексей Молчановский
Нашим стержнем был, безусловно, Виктор Моисеевич Крамер, режиссер, который это все воссоздавал. Но очень важно, что работа была в команде. Много музыкальных идей изначально подсказал мне Юрий Абрамович Башмет. Мы все много беседовали, обсуждали. Постепенно рождался некий контекст, вокруг которого возникали идеи. Дмитрий Гринченко, генеральный продюсер Русского концертного агентства, во многом был идейным куратором. Мы сильно в художественном смысле "подпортили" некоторые номера оперы джазом, авангардом, сонорной музыкой. А то и "издевались" над Россини. Синтетический жанр, музыкально-драматический проект, к которому мы обратились, очень актуален. Это не просто исполнять классику, а вступать с ней в сильный диалог, позволяя себе что-то поменять. Черта этого спектакля - бурное веселье, отдающееся эхом серьезных вопросов."
Фото: Алексей Молчановский Вне сомнений, украшением спектакля является артист, исполнитель главной единственной словесной роли, Евгений Стычкин. Пластичный, обаятельный, живой и подвижный Арлекин, смешной для всех, милый кривляка, музыкальный и гибкий в своем актерстве. Искрометный, заточенный на юмор, неожиданно драматичен в шутках и притворно серьезен в веселье. Бесшабашный гений Россини, страдающий за свою кулинарную известность и композиторскую безизвестность.
Ах, толпа хочет его гастрономических изысков? И как акт отчаяния Стычкин-Россини на сцене on-line начинает готовить итальянскую пасту. Поговаривают, рецепт исторически верен. За четыре минуты россиниевской увертюры, на настоящей плите, реальное блюдо. Не верите? Актер угощает публику, предлагая по окончании спектакля еще и вино севильского розлива.
Фото: Алексей Молчановский В интервью перед спектаклем он тоже в игре, серьезности мало. "Поигрывает" сравнениями, выдает шутку за правду и наоборот:"Попал на спектакль по знакомству, учился с Гринченко в одной школе. Претендентов было много, но пробился я. Виктор Крамер блистательно запускает энное количество шаров, смотрит как они катаются. Я один из них. Да, я катаюсь довольно свободно, но я запущен его рукой. Это фантазия, фантасмогория, сон, размышление о том, как вообще гений творит, сочиняет музыку, делает кино или пишет картины. Как его талант учит его в повседневной жизни, как он прорывается через это, как давлеет, порой, над ним общественное мнение. Сейчас очень важно, чтобы получилась паста на сцене, чтобы зрителю понравилось. Остальное мне по барабану!"
Фото: Алексей Молчановский Молодые оперные звезды: Андрей Жилиховский, Дара Савинова, Николай Диденко, Юрий Городецкий, Евгений Чернядьев и Маргарита Калинина с удовольствием окунаются в нереальность происходящего, резвясь от души с персонажами россиниевских героев. Прекрасные голоса, характерность и точность образов, отличный вокальный ансамбль в союзе с Башметом.
Зрительское удовольствие от увиденного и услышанного еще и приятно удивляет неожиданной мыслью: махровая классика начала XIX века может быть такой продвинутой и провайдерски контактной в соцсетях современных душ.
Фото: Алексей Молчановский
