Автор всех фото в материале: Алексей Молчановский
Сочинский фестиваль, его творческий поиск новых форм, жанров, синтеза всевозможных искусств уже не может существовать без премьер новых сочинений российских и зарубежных композиторов или экспериментальных музыкально-драматических спектаклей. Часто, он становится "крестным отцом" специально написанных или созданных по заказу фестиваля различного рода "новинок", предоставляя высокий творческий трамплин своим "детищам". Солидная, в этом смысле, репутация фестиваля - гарантия того, что сочинение или театрально-музыкальное действо начинают жить своей самостоятельной, успешно-востребованной жизнью. Фестиваль в Сочи, его публика гордятся своими открытиями - неоднократными мировыми премьерами.
Маэстро Башмет всю свою полувековую жизнь на альте находится в вечном поиске сольного альтового репертуара, инициируя современных композиторов на невиданные сочетания альта со всевозможными тембрами, инструментами и практически всем, что издает звук, утверждая, что: "Я всеяден". И этот башметовский "практицизм" дал жизнь огромному количеству новой музыки, среди которой есть настоящие перлы.
Национальная коллекция - это название вечера фестивальной программы, объединившего классику и этно-фолк с участием исполнителей на академических, народных, этнических инструментах. Ожидание и нетерпение слушательской аудитории подогревалось предвкушением мировой премьеры, заявленной в программе. На сцене Зимнего театра соседствовали одновременно три коллектива: симфонический оркестр "Новая Россия", русский народный ансамбль "Россия" имени Л. Зыкиной и молодежный оркестр национальных инструментов "Терема" (Санкт-Петербург). Солирующие инструменты тоже представляли разные "кланы" и национальности - академический альт, кобыз, цимбалы, дудук, курай.
Александр Чайковский по заказу Сочинского фестиваля написал масштабное сочинение, в соответствующем размаху жанре оратории. "Слово о полку Игореве" для чтеца, солирующего альта, народного и симфонического оркестров отсылает к грандиозности прокофьевских "Александра Невского" и "Ивана Грозного".
Башмет давно сотрудничает с Александром Чайковским и очень высоко ценит его творчество. Музыка одночастной оратории оказалась очень понятной, не перегруженной фактурами двух оркестров и временами очень красивой тематически. Много низких и мрачных тембровых сочетаний не придавали трагичности музыкальному повествованию. Много эффектных иллюстративных моментов было поручено обоим оркестрам, дополняющим друг друга. Мастерски композитор вводил тембры домр и балалаек в гущу симфонической фактуры. А иногда аккуратно обходил острые углы несовместимостей и четко разделял академизм и народность. Гусли, безусловно, были атрибутом древнерусской аутентичной сказительности, без них никуда. Реплики солирующего альта всегда звучали "как нельзя кстати" по образной выразительности. То затмение солнца, то невеселые размышления князя, то звуки смертоносных стрел. Самый красивый эпизод с возрастающей ликующей радостью пришелся на конец произведения. Поднимающаяся динамически тема торжественно и выразительно славила князей русских.
Оратория прозвучала очень патриотично. Михаил Ефремов читал трудный, полный устаревших слов и эпитетов, текст зычно, с чувством национальной гордости великороссов. Когда дирижер Денис Власенко снял последние звуки оркестра, Башмет, доигрывая сольную фразу, повернул колок и ослабил натяжение струны. Звук "съехал" сильно вниз и исчез. Секунда тишины и голос Ефремова: "Аминь".
"Страсти по Пиковой даме" - еще одна премьера одиннадцатого сочинского фестиваля. Музыкально-драматический спектакль в авторской версии Юрия Башмета и режиссера Павла Сафонова по сценарию Михаила Палатника - уже второй опыт творческо-экспериментального поиска синтеза жанров этого авторского трио. "Фантастическая Кармен", первый плод воображения и сотрудничества этой команды, был смешением драмы, оперы и балета. Нынешняя премьера, отсылая к пушкинскому сюжету и абсолютно цитируя музыку оперы Чайковского, является, несомненно, самостоятельным произведением. Были бы не уместны всякие сравнения или упреки в "кромсании" двух гениев. Это, скорее, размышления создателей спектакля об извечных вопросах выбора на благородном классическом материале. Что сильнее?
"Верная любовь сильнее корысти, денег и страстей, в которые погружены все герои этой истории. Тратить свою жизнь стоит на любовь и верность женщине или идее. И хотелось высказаться на эту тему," - объяснил режиссер Павел Сафонов - "В драматическом спектакле есть своя эмоциональность, своя энергия. А когда драматическая сцена, ее подробность или тонкость вдруг взрывается великолепной классической арией - это ведет зрителя по двум ассоциативно соприкасающимся "нитям" к финалу. И мне это очень нравится. Делая свою работу, я искренен и не пытаюсь просто равнодушно отнестись к чему-то. Мейерхольд считал, что режиссер - автор спектакля. Я автор этого спектакля. В этом смысле я честен и старался сценографически и музыкально соединить эти прекрасные произведения Пушкина и Чайковского. Надеюсь, на радость зрителям. Фестивальное время очень сжато. Благодарен художникам Евгении Панфиловой, Алексею Трегубову и всем остальным, потому что это, мягко сказать, было рисковано. Декорации ставились сегодня ночью, свет с утра, ничего не проверить заранее. Все репетировалось по отдельности, без оркестра, без декораций, тяжело и трудно. Дико благодарен актерам даже за лестницу, получившуюся с неправильным наклоном. Героических усилий стоило ходить по ней. Сегодня была во всех смыслах премьера".
В музыке всегда есть нечто большее, чем сюжет, она не иллюстрирует его. Тем более в музыке Чайковского, которая глубже и шире даже пушкинского слова. По большому счету "Пиковая" Пушкина и "Пиковая" Чайковского - два различных произведения. И это тоже очевидный повод и определенный ресурс для создателей спектакля, идущих своим путем. Сценарист и режиссер "нырнули" в предисторию сюжета, фактически заключенную в рассказе Томского о бурной юности графини. Граф Сен-Жермен, влюбленный в московскую Венеру, становится мистическим персонажем - алхимиком, а ля граф Калиостро, который проецирует на будущее тайну трех карт и через шестьдеят девять лет свою повторную встречу с графиней. Где? В этом мире, в вечном ли, уже стираются все границы. Огромная лестница, доминирующая на сцене, окружена стенами-занавесями, которые постепенно отрываются, падая вниз и открывая зияющие дыры черноты задника сцены. Разрушается ли это сознание Германа или граф Сен-Жермен назначает встречу графине уже в том отверзшемся мире, где она должна сделать свой выбор, решает зритель.
И, напоминают создатели спектакля, все это игра. Заглянувшая в старый пыльный особняк с зачехленной мебелью и старинным канделябром маленькая компания примеряет на себя костюмы, брошенные кем-то, и превращается в соучастников общего действа, оперную труппу. "Холодок" "Фантом-оперы"пробегает по спине.
Мария Лобанова, солистка Большого театра, классическая Лиза, восторженно исполнила "О слушай, ночь!" Графиня, Н. а. СССР Ирина Богачева, впервые спевшая старуху в 23 года в Мариинском театре, привнесла свой "багаж" этой роли в спектакль Сафонова-Башмета. "Наша Ирина Петровна - национальное достояние, прекрасный в этом смысле "ихтиозавр," - ласково сказал режиссер.
Юная графиня - Надежда Михалкова и Сен-Жермен - Сергей Епишев разыгрывали драматический сюжет. Сергей Радченко спел Германа, Антон Зараев - Томского, Андрей Кимач - Елецкого. И цементировали "Страсти" фантазийной истории созданного спектакля самые знаменитые эпизоды великой оперы Чайковского, которая предвосхищала, комментировала досказывала, заставляя переживать эти извечные страсти с удвоенной мощью. Там, где Башмет, всегда урожай премьер. Никто не спорит.
Читайте также: Пик творческого сезона в Сочи