Выступление писателя-сатирика Михаила Мишина
Категория:
Творческие вечера
"В "восьмидесятых" это было моим жизнеобеспечением, поскольку существовать только на писательские гонорары не удавалось. Сейчас я могу обходиться без сольных выступлений, и прекрасно обходился последние лет тридцать. Сижу себе – корябаю что-то на бумаге. А в последнее время опять захотелось увидеть глаза людей, войти в прямой контакт с публикой. У меня было в прошлом году несколько вечеров, и они даже прошли с аншлагами, это приятно, но что важнее, мне показалось, что мы с аудиторией друг другу желательны.
Что до программы, то из старых вещей читаю те, которые, по-моему, не утратили актуальности. Или даже вновь ее обрели. Но в основном, то, что написано в последнее время. Вообще, я неправильный писатель, ненастоящий. Почти все мои труды "идут в дело". У правильного писателя стол, должен быть завален черновиками, набросками, еще не опубликованными или незавершенными художествами, которые обрушатся на публику завтра. У меня в ящике какие-то тоненькие листочки лежат, конечно.. Но там же должны быть не граммы, а тонны, я точно знаю, я читал... Нет, я ненастоящий…".
Фото: О. Зотов
Мишин иронизирует с серьезным выражением лица. Это его фирменный почерк. Он вообще ближе к философам, чем к шутникам. Поэтому и с определением "сатирик" на своих афишах соглашается только из компромиссных соображений.
"Когда-то, в начале пути, мне нравилось считаться сатириком. В голове выстраивался потрясающий ряд: от Свифта и Рабле до Зощенко и моих современников: Жванецкого, Горина, Арканова. Сатирик бросал вызов косности, порокам, он обличал, ниспровергал и при этом порождал смех. Мы были востребованы. В обстановке гробовой общественной тишины в стране твое слово казалось слышным повсюду. Сатирик – это звучало гордо. Потом, когда сатириком стал именоваться каждый, кто выскакивал с листочком к микрофону и обличал соседний пивной ларек, мне эта роль разонравилось. Я перестал называть себяписателем- сатириком. И требовал убрать с афиши эту приставку. Оставить просто – писатель. Казалось, так солиднее. А потом стало все равно. Я понял: кто я такой, решает аудитория – читатель, зритель, слушатель. Кем она меня считает, тот я и есть. Сам-то я могу назначить себя кем угодно: писателем-баталистом, маринистом, лириком... Кто-то назвал меня писателем-грустистом. Бога ради А вообще говорить о собственной персоне…Не хочешь да соврешь. Одно, пожалуй, скажу: смех для меня больше средство, чем цель. Если не соврал, конечно… ".
Билет можно приобрести здесь
