Сергей Антонов, Антон Павловский, Валентин Урюпин и Екатерина Мечетина с наслаждением развлекались сами и дарили это своё удовольствие залу.
Пожалуй, символом вечера можно считать Второй концерт Камилла Сен-Санса, исполненный Екатериной Мечетиной в сопровождении Концертного симфонического оркестра Московской консерватории, дирижёр – Сергей Антонов. Ведь, в сущности, это произведение Сен-Санса было написано именно для реализации такой же творческой идеи – выдающиеся музыканты меняются ролями. Сен-Санс много выступал в концертах с великим пианистом Антоном Рубинштейном в качестве дирижёра. Концерт соль минор (соч.22), который был исполнен им в качестве солиста, а дирижировал оркестром Рубинштейн.
Конечно же, наблюдать за разными сторонами дарования и мастерства столь выдающихся музыкантов было огромным удовольствием.
Концерт начался с Увертюры Леонарда Бернстайна к опере “Кандид”, дирижировал Сергей Антонов. Эта феерическая музыка представляет из себя сложный ритмический и смысловой коллаж, и самое существенное здесь для дирижёра и оркестра – проявить и показать все уровни и элементы в этой многослойной композиции. По темпераменту, жесту, дирижёрскому посылу Сергей Антонов был абсолютно точен, понятен и адекватен материалу. Поэтому мне показалась странноватой ритмическая вялость и некоторая тематическая невнятность оркестра. Возможно, это “эффект начала концерта”, когда оркестр чувствует себя несколько некомфортно.
Две пьесы Антонина Дворжака для виолончели с оркестром – “Лесная тишь” (соч. 68 №5) и “Рондо” (соч. 94) исполнил Антон Павловский, дирижёр Сергей Антонов. Конечно же, сама музыка Дворжака в этих произведениях диктует не пафосно-концертное исполнение, а интимное музицирование, и это выразилось в камерном piano Антона Павловского, при этом звучащем над оркестром, одновременно филигранно взаимодействуя с ним в ансамбле. Это, безусловно, чрезвычайно интересный опыт совместного музицирования двух виолончелистов и дирижёров, отчётливо представляющих себе специфику обеих исполнительских ипостасей.
Оркестр под управлением Валентина Урюпина исполнил “Румынскую рапсодию №1” Джордже Энеску. Произведение, написанное в стиле, который хотелось бы назвать “декоративно-концертным”, своим блеском напоминает “Вальс” Равеля или вальс Рихарда Штрауса из “Кавалера роз”. Но сама музыка Энеску своим этническим содержанием выдержана на грани фола, на неуловимом лезвии между академической музыкой и народными ансамблями Прикарпатья.
Валентин Урюпин исключительно точно держался этой стилистики, получая от этого совершенно очевидное удовольствие. И, кроме того, филигранно руководил динамикой и балансом звука, что в значительной степени компенсировало некоторую композиционную размытость самого произведения, которая в значительной степени представляет собой nonstop-сюиту. На чём, кстати, и попалась публика, радостно начавшая аплодировать в паузе, не дождавшись окончания произведения.
Можно ли считать промахом составителей программы концерта то, что после исполнения “Рапсодии”, требующей от дирижёра огромного выброса адреналина, заявлена “Интродукция и тема с вариациями” Дж. Россини для кларнета и исполняет её Валентин Урюпин уже в качестве солиста, мне трудно сказать. Конечно же, пауза между этими произведениями была довольно значительной, и её, насколько было возможно, наполнил своими действиями рабочий сцены, сорвав свою долю аплодисментов, но в данном случае это было абсолютно оправданно.
Почему-то игра на духовом инструменте на большой сцене воспринимается более как аттракцион, нежели как факт исполнительского искусства, но, тем не менее, Валентин Урюпин действительно творил чудеса: помимо фантастической техники и абсолютного владения всем немалым диапазоном кларнета (а “Тема с вариациями” чрезвычайно виртуозное произведение), он был стилистически точен и продемонстрировал вокальную технику и стиль бельканто в инструментальной версии. Очень бережно и аккуратно ему аккомпанировал оркестр под управлением Антона Павловского.
Второе отделение открылось Увертюрой Дж. Россини к опере “Вильгельм Телль”. Она носила скорее функциональный смысл в этом концерте, потому что с ней сложно что-либо сделать на уровне дирижёрской интерпретации, здесь, пожалуй, более существенную нагрузку несут солисты оркестра: виолончелисты, флейтист, рожкист. Увертюра предваряла собой два чрезвычайно ярких акцента второго отделения – “Вариации на тему рококо” для виолончели П.И. Чайковского и Второй фортепианный концерт Сен-Санса.
Пожалуй, самое существенное, на что обращаешь внимание во время исполнения этого произведения Сергеем Антоновым – это фраза. Фраза такой длины, что похоже, что каждая вариация состоит из неё одной, из фразы, которая идёт от начала и до конца. И все традиционные цезуры перекрываются одним большим смысловым дыханием. Причём, это становится понятно уже с первого звука, уже там заложена её размерность. И Валентин Урюпин, аккомпанируя солисту, весь этот масштаб органично принимает и передаёт обратно.
Завершила концерт Екатерина Мечетина произведением, с которого я начал свой рассказ – фортепианным Концертом Сен-Санса. Это был тот редкий случай, когда исполнение заведомо сильнее самого произведения. Нет, это действительно яркий, виртуозный Концерт, но было заметно, как композиционные “проколы” автора исполнитель компенсирует артистизмом, логикой мышления и мастерством.
Фестиваль только начался. Я желаю ему столь же яркого продолжения.
А может быть, даже стать традицией?
