Фото: Пресс-служба Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова
“Акоста данца” базируется на Кубе, а основал ее знаменитый танцовщик Карлос Акоста – тот самый, кто много лет был премьером Королевского балета в Лондоне. Закончив карьеру в театре Ковент-Гарден, премьер вернулся на родину, чтобы заняться продвижением собственной труппы. По мысли Акосты, его артисты должны заниматься укреплением репутации кубинской школы танца, которая известна как одна из ведущих в мире.
Стиль компании ее руководитель обозначает как “Кубания”. За этим словом скрыты амбиции и идеалы Акосты – создать аутентичный сплав национальных традиций с мировыми тенденциями, не утеряв самобытности и не впадая в изоляционизм. Поэтому классический танец, в котором сам Акоста был силен, может, как и везде на планете, сплавляться с современными техниками танца, а балеты на Кубе создают хореографы из разных стран. Казалось бы, вполне очевидная интернациональная программа, в формулировках которой, однако, не уловишь искомую Акостой самобытность. Но глава компании знает главное: танцующее тело обмануть не может, и национальную манеру в карман не спрячешь. Если, конечно, такая манера есть.
Фото: Пресс-служба Международного театрального фестиваля им. А.П. ЧеховаТри из пяти гастрольных балетов оказались зрелищем такого рода, что говорить об особо высоких достижениях в хореографии не приходится. Хотя “Переход через Ниагару” Марианелы Боан на музыку Мессиана – кубинская классика: этот спектакль создан в 1987 году. Автор рассказывала, что ее балет – “о достижении невозможного”, а отправной точкой стал образ акробата, который перешел Ниагарский водопад по канату. Вроде бы совсем бесконфликтная ситуация, раз достижение налицо, разве что вложить в танец поединок между человеком и стихией. Но Боан не забыла о демифологизации героя. В пьесе, по мотивам которой поставлен балет, есть персонаж с провокационной репликой. “Вы мастер балансирования, но вы зависите от каната”, говорит он.
Фото: Пресс-служба Международного театрального фестиваля им. А.П. ЧеховаЭтот скепсис наблюдателя, и эта зависимость – и попытка обрести даже и независимость – легли в основу пластики. Медленные виртуозные балансы, осторожные скольжения, постепенные приседания на расставленных ногах, продвижения вперед на миллиметр, слияния тел в борьбе и приемы тай-дзи, выводящие пластику к восточным практикам. В общем, всяческое изображение телесной ловкости вкупе с инстинктом самосохранения. Под грустную скрипку, мелодия которой и есть канат, по которому идешь. А когда рояль взрывается внезапными “ударами”, появится антагонист. Или другое “я”. То, что может и должно летать, а не осторожно продвигаться. И начинается спортивно-акробатический мужской дуэт, когда прыжок с места, с распахнутыми ногами, как и стремление сесть на плечо или на шею к товарищу, следует трактовать чисто аллегорически. Упал-встал-преодолел: в такой триаде длится этот 25-минутный балет, где повторение одного и того же не всегда идет на пользу целому, а главным впечатлением становится контраст двух рельефно вылепленных мускулистых тел – белого и чернокожего.
Фото: Пресс-служба Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова “И ничего вокруг” – балет необычный: в нем совсем нет музыки. Танцовщики двигаются под аккомпанемент слов, а слова эти – современная поэзия на испанском языке. “Хореография чистого голоса”, как и мелодика фонетики, до нашего зрителя дойти могут. Но не декларируемая авторами “реальность Латинской Америки”. Впрочем, если под реальностью понимать философический оптимизм сегодняшнего дня, и что все равно нужно прожить этот день, даже если все плохо (об этом пишет хореограф в преамбуле), то с этим все в порядке. Черные пиджаки, черные плавки и черные котелки (в руках мужчин и женщин), манипуляции многих людей-одним, спортивная ладность и яркий привкус мюзик-холла. А те, кто не знает испанского языка, могут следить за общей напористостью. И гендерными оппозициями с борьбой полов, которая тут тоже есть.
Фото: Пресс-служба Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова Самым интересным – в определенном смысле – оказался номер “Two” Рассела Малифанта на музыку Энди Коутона. Несмотря на название, это соло, оно было некогда создано для Сильви Гиллем, а теперь его станцевал сам Акоста. В круге света на темном полу, почти не сходя с места, постепенно ускоряя темпы и разгоняя амплитуды движений рук. Координация позирующего Акосты в позах культуриста и крутящегося дервиша позволяет ему показывать чудеса: тело как будто и уходит за пределы, и возвращается в прежние границы. Такая вот креативность в ограниченной рамке.
Фото: Пресс-служба Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова Увы, собственный балет Акосты – “Кармен” – оказался вполне беспомощным, напомнив еще раз, что выдающийся танцовщик – не обязательно такой же постановщик. Перепевая (вполне сознательно, даже декларативно) – одноименный известный балет Альберто Алонсо, который все любители танца знают по постановке в Большом театре, Акоста не только не создал, как намеревался, оммаж знаменитому предшественнику, но наоборот, невольно спародировал оригинал. Человек с рогами – это Рок, он же коррида судьбы, он же дьявол, он же цитата. В финале рогатый, взвалив труп Кармен на плечи, уходит прочь. Расставленные по кругу стулья для толпы – снова цитата. С этих стульев испанцы бандитского поведения бросаются в дебри полу-национальных танцев. Кармен буквально ходит по мужским телам у ее ног.
Фото: Пресс-служба Международного театрального фестиваля им. А.П. ЧеховаВпрочем, танцовщица Лаура Родригес свободно делает туры в три оборота. В перерывах между рекламой своей женственности в манере сытой пантеры. Хосе, простоватый парень, то и дело хватается за наваху. Зато он, как и умильного вида Тореро, непринужденно вращается: умение особенно ловко делать пируэты есть характерная черта кубинской классической школы. Оглушительная наивность, с которой Акоста пересказывает всем знакомую историю, компенсируется только общим высоким уровнем исполнения. Уровень этот, заметный сразу, еще в дуэте “Перехода через Ниагару”, впечатляет особым сочетанием силы и кошачьей грации.
Фото: Пресс-служба Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова Что касается хореографии, то на гастрольных показах не было ничего равного тонко сделанному “Фавну” Сиди Ларби Шеркауи. “Марокканец из Фландрии”, как аттестует хореографа программка, сочинил дуэт по заказу британского театра Sadler*S Wells к столетию Русских балетных сезонов Сергея Дягилева. Разумеется, это авторские аллюзии на “Фавна” Нижинского. С музыкой Дебюсси и современного композитора Нитина Соуни. С великолепным Хулио Леоном-Фавном, владеющим высоким искусством телесной “волны” и занимательной игры мышцами. С полным ощущением, что ты видишь вечную силу природного, с грубостью и утонченностью, великий зов плоти, зыбкость желаний и конкретность их воплощения. И без грамма пошлости.
Ревизор.ru является независимым сетевым изданием. Мы поддерживаем отечественную культуру. Для того чтобы активно освещать культурные мероприятия по всей стране, мы нуждаемся в финансовой поддержке. Помочь порталу можно прямо на сайте по форме ниже.
