Поскольку мультижанровый спектакль создан к межгосударственной дате, было важно сделать проект с участием деятелей искусств двух стран. Организаторам удалось залучить известных российских исполнителей, в том числе - из Большого театра. Балетные партии станцевали Иван Васильев, Мария Виноградова и Мария Аллаш. Как пишут мальтийские СМИ, танцовщики ГАБТа впервые выступали на сцене островного государства. Вокальную партию спела тоже солистка Большого - Анна Аглатова. В массовке заняты солисты кордебалета московских театров. За дирижерским пультом стоял Павел Клиничев. Драматическую роль сыграла актриса театра, кино и телевидения Мария Порошина. Автор пышных цветастых костюмов “под восемнадцатый век” – Елена Нецветаева –Долгалева, которая, по ее словам, ориентировалась на образ того века как на время “очень красивых женщин и галантных мужчин”. Все костюмы, их более полутораста, расшиты вручную. А сценограф Сергей Тимонин соорудил на заднике – по эскизам – несохранившийся летний дворец Анны Иоанновны, и наполнил сцену видеопроекциями садов и дворцов.
Мальту представляли ее Симфонический оркестр, который, по рассказам. впервые играл “в ноги” балетным исполнителям, а также детский хор и ученики местных балетных школ. Поставила все это – вместе с Александром Сомовым - режиссер Екатерина Миронова, специалист по мимансу в Большом театре, автор танцев в нескольких операх и кинофильмах. Она же и нашла сюжет.
Спектакль с названием “Хрустальный дворец” у любого знатока балета навеет воспоминание о знаменитой постановке Джорджа Баланчина. Но мальтийский “Дворец” с тем давним шедевром не имеет ничего общего, кроме названия. Нынешний проект – не совсем балет, хотя танцу в нем отдана ведущая роль. Скорее, это танцевальное шоу по мотивам российской истории. В его основе история про шутовскую свадьбу в Ледяном доме, построенном в Петербурге в восемнадцатом веке, по приказу императрицы Анны Иоанновны. На сцене не только танцуют, но и говорят, и поют. Кстати, сцена расположена в старинном здании, где с момента постройки в 1532 году некогда находился госпиталь Мальтийского ордена. Теперь здание переоборудовано под Средиземноморский конференц-зал.
В первом отделении “Дворца” прославляются управление государством и царский досуг. Императрица (Мария Порошина) участвует в охоте на уток, причем выезжает на живой лошади, в то время как придворные егеря ведут на поводках живых собак. Кроме того, Анна Иоанновна диктует писцу указы о кадетском корпусе и экспедиции Беринга, а заодно милостиво позволяет заезжему французу Ланде основать балетную школу - ту самую, с которой наш балет ведет исторический отсчет. Школа основана, и вот уже детки вслед за учителем послушно повторяют балетные па. Тут же и придворные празднества, с танцующими шутами, птицами и цветами. Белый павлин распускает роскошный хвост, а оживленный сад в очередной раз передает привет “Корсару”.
В рамках увеселений и ужимок с флиртом придворные шут (Иван Васильев) и шутиха (Мария Виноградова) должны пожениться. Ведь Амур на наших глазах уже пронзил их стрелой, любовный дуэт уже станцован, и таков к тому же царский приказ. Но солнечное лето на сцене кончается, наступает зима со снегом, и влюбленным становится не до шуток, когда они в брачную ночь оказываются в ледяном доме: такова воля Анны Иоанновны, обладавшей своеобразным чувством юмора. Второе отделение, в котором нет императрицы со свитой, всецело посвящено танцу - и остыванию чувств, уходящих из души и тела сообразно крепнущим холодам. Ледяной дом возводится при помощи сказочной Феи хрустального дворца (Мария Аллаш), которая вместе со свитой “морозит” героев с помощью классических арабесков и батманов. Все это сопровождается пением Оперной дивы (Анна Аглатова), которая в первом действии, сообразно с цитируемыми машинными эффектами барочного театра, взлетала в оде императрице чуть ли не под колосники, изображая восходящее солнце. А тут, при холоде, она поет вокализ скорби как Белая дама.
Когда шут берет из висящей клетки с голубями очередную птицу, чтобы пустить ее в воздух, замерзший голубь камнем падает на землю. В итоге люди страдают галлюцинациями (повод для традиционной сцены видений с медленно шествующими фигурами) и, кажется, тоже замерзают: во всяком случае, после дуэта с патетическими поддержками героев закрывает полукруглая “ледяная” сфера. Как говорит режиссер Миронова, “любовь, “как хрусталь, может в любую минуту разбиться”.
Решение постановщиков - показать, что деспотический произвол власти может сломать жизнь маленького человека, а шутка “сверху” оборачивается трагедией – можно только приветствовать. При этом Васильев на радость зрителям делает коронные двойные кабриоли, а Виноградова и Аллаш - крутят фуэте.
Музыка, заказанная композитору Алексею Шору, обусловлена его взглядами на творчество. (На вопрос “Чего бы вы никогда не стали делать в композиторстве” ответ был - “оригинальность ради оригинальности”.) В партитуре, состоящей главным образом из секвенций, звенья плетутся из вполне узнаваемых оборотов, навевающих то воспоминания о киномузыке к разным фильмам, то отголоски классических композиторов-романтиков. Никакой стилизации под время действия нет. Все подано серьезно, без тени современного стеба, с желанием созидать нетленную красоту. Автор, как он признался, не любит диссонансов, и ему нравится, когда его музыка легко узнаваема. Так же, как был узнаваем его “Хорошо темперированный шансон” - обработка отечественных блатных песен, от “Мурки” до “Бубликов” и “Таганки”. Ведь карьера Шора, по первой профессии – математика, началась именно с того, что он написал упомянутый опус.
В мальтийском спектакле не только музыка узнаваема, узнаваемо почти все, что, несомненно, и было задумано. Партитура, под которую удобно танцевать, тесно сливается с обилием пантомимы, напоминающей аналогичные сцены из больших балетов классического наследия. И с хореографией, наполненной привычными академическими комбинациями, призванными создать всем известный образ русской балетной классики. В этом смысле “Хрустальный дворец” - весьма цельное произведение. А обилие париков, треуголок и фижм вкупе со шкурой белого медведя, без сомнения, порадовало публику. Как и мальтийский сокол на запястье у одного из персонажей.
