"Говорим о Енуфе с режиссером" — так называлась творческая встреча с Александром Тителем, режиссером-постановщиком спектакля, состоявшаяся в рамках просветительского проекта “Студия”, запущенного в январе 2018 в год 100-летия театра. Проект собирается регулярно проводить свои просветительские и образовательные мероприятия.
Встретиться с создателем спектакля в разгар постановочного процесса, непрекращающегося творческого поиска и мучительных размышлений режиссерской мысли — редкая удача и интереснейший опыт. А если это лаборатория творца многих оперных постановок, уже прочно завоевавших любовь публики и критики, автора эксклюзива и штучного товара — еще и непревзойденное удовольствие.
Титель, согласившийся прийти на встречу и поделиться сокровенным, честно сказал: "Я лучше покажу спектакль, чем расскажу о нем. И боюсь до конца все рассказывать, потому что слово изреченное, как известно, есть ложь. Дождемся спектакля."
И все-таки любое его изреченное слово, фраза, мысль были полны квинтэссенциями, результатами его режиссерского созидательного опыта.
Ведущий встречи с Александром Тителем в Музыкальной гостиной – руководитель мастерской режиссуры Института театрального искусства Сергей Сидоренко – начал беседу с упоминания постановок "Енуфы" в советском и постсоветском пространстве.
Титель уточнил: "В 1958 состоялась российская премьера "Енуфы", осуществленная моим выдающимся учителем, мастером Львом Дмитриевичем Михайловым вместе с тогда еще неизвестным, а в будущем выдающимся чешским сценографом Йозефом Свободой. Через полгода чешская постановочная бригада представила свою версию оперы в филиале Большого театра. Значительно позже была предпринята постановка в Прибалтике. Мариинский театр после большого перерыва в 2008 впервые в России поставил "Енуфу" на чешском языке.
Фото: Елена АлексееваОчень важен всегда вопрос выбора языка. Для меня мучителен. Я много лет этим занимаюсь и понял, что нет пути без потерь. Если берешь язык оригинала, то сохраняешь "аромат, запах" языка, вкус речи, то, на что сочинял музыку композитор. Но при этом надо делать скидку на то, что не всегда артисты так уж страстно отдаются изучению чужого языка, пытаясь быть понятными и близкими на этом языке.
Если переходишь на русский, то эта история волей или неволей становится отчасти русской. Язык сам диктует свои правила культуры. Здесь многое теряется, но есть шанс быть понятными публике и понятнее для артистов. Мы решили сделать "Енуфу" по-русски. Но над дикцией мы работаем "зверски". Когда-то я выработал для себя убеждение — оперу популярную надо ставить на языке оригинала. Неизвестную оперу — на русском, чтобы продолжить те традиции демократичности, общедоступности, которые были близки основателям театра Станиславскому и Немировичу.
В нашей постановке нет комнат, костелов — это общепоэтическое место действия. Мне, вообще, не близок натурализм. При всей своей трагедийности история Енуфы полна воздуха, света, поэзии. Это очень женская история, в которой три сильных женских характера трех поколений. История девчонки, которая через потери и страдания постепенно приходит к очень высокому милосердию. Для себя я дал рабочее название опере "Мадонна со шрамом", житие моравской мадонны.
Это сочинение очень славянское по духу. Из-за этого мне было жаль чешского языка. Публика бы узнавала множество схожих слов. Непереводимое "Мамичку" — ни мамочка, ни матушка. Либретто написано Г. Прейссовой по сюжету одноименной натуралистической драмы. Пьеса, по которой написана опера не переведена на русский язык. Мы обращались к компетентным людям и "вытащили" из нее какие-то вещи, факты, которые важны для понимания актеров и зрителей. Это будет включено в буклет.
Яначек придал этой достаточно жесткой истории воздушности, лиричности и обобщенности. Он сделал ее, вообще, частью человеческой жизни. Музыка оперы и конкретна, и не конкретна. Она не иллюстрирует сюжет. Она выше, шире, глубже, чем сюжет. Она — нечто.
Я не думаю, что вопрос "Кто виноват?" неизбежен в "Енуфе". Когда не будет искушений, жизнь прекратится. Сила жизни не может развиваться бесконфликтно, гладко и не страдательно. Тогда все вымрут просто. Борьба — основа. Борьба за жизнь, честь, богатство, урожай. Вещество души произрастает исключительно на трагедиях. Это главное удобрение.
"Енуфа" — потрясающее сочинение по искренности, нервности. Очень яркие певцы заняты в нашей постановке. Например, партию Костельнички будут исполнять Наталья Владимирская, Ольга Гурякова, Наталья Мурадымова — три разных голоса. Я делаю один спектакль, но так, чтобы разные индивидуальности не чувствовали кандалы на себе. У них есть известная степень свободы, и они должны все это выразить через себя, свою природу. Природы одинаковой не бывает. Они должны быть правдивы — это главное.
С очевидным и бесспорным русофильством Яначека, его пристрастной влюбленностью в русскую культуру, он неизвестен и мало исполняем у нас. А в прошлом сезоне "Енуфа" шла в двадцати трех городах мира. Грандиозная популярность, а мы по-прежнему ленивы и нелюбопытны. Необходимо устранить чудовищную несправедливость к Яначеку."
