“Так взгляните на меня с любовью!”

Если в процессе подготовки к спектаклю актерам предстояло отправиться по пушкинским местам, чтобы “надышаться”, то зрителей погружают в историю сразу в фойе “СТИ”. Роскошная дама с аппетитными формами щедрым жестом наливает всем страждущим из цистерны сухое виноградное (по 150 рэ за дозу), неподалеку подозрительный тип из-под полы предлагает машинописные копии довлатовской повести, а в импровизированном кинозале оптимистично звучит “Хроника дня”, рапортуя о достижениях, закромах, наградах и званиях. Для молодого поколения подобный антураж застойных лет, это, как сегодня модно говорить, квест по страницам истории могущественной империи под названием Советский Союз, для зрителей постарше – ностальгические воспоминания. Жизнь. Судьба. Взлеты и падения.

 

“Оглядываясь, ты видишь руины? Этого можно было ожидать”. Где жить? Как работать? Во что верить? Терзающих душу вопросов оказывается несоизмеримо больше. И главный герой Борис Алиханов в исполнении Сергея Качанова бежит от проблем в “Заповедник”, чтобы попытаться вернуть себе себя.  

 

“Любимая, я в Пушкинских Горах,

Здесь без тебя – уныние и скука,

Брожу по заповеднику, как сука.

И душу мне терзает жуткий страх…”.

Фото: Александр Иванишин
 

Талантливый писатель, он, не востребован в профессии. “Ты добиваешься справедливости? Успокойся, этот фрукт здесь не растет. Несколько сияющих истин должны были изменить мир к лучшему, а что произошло в действительности?..”. Семьи больше нет. “Во что ты превратил свою жену? Она была простодушной, кокетливой, любила веселиться. Ты сделал ее ревнивой, подозрительной и нервной”. В общем, “жизнь расстилается вокруг необозримым минным полем”.

 

Босоногий Алиханов сидит на пирсе и, всматриваясь в зеркальную гладь пруда (вода живая и мертвая?), ведет разговор о вечном и насущном. И, конечно, о любви, делясь своей жизнью с колоритными персонажами заповедных мест и с… Александром Сергеевичем - “так и ждешь, что он выйдет сейчас из-за поворота”. А Пушкин, здесь же, в глубине сцены. Кажется, лишь протяни руку и можно коснуться посмертной маски поэта.

Фото: Александр Иванишин
 

Волей режиссера первый акт – это скупая мужская правда – те радость, боль или безделье, которые, по-русски, принято топить в “беленькой”. Вот и топят, “как на сковороду плеснул, аж зашипело!”, похрустывая печеньем “Юбилейное”, дружбист Михал Иваныч, сосед Толик, злостный нарушитель общественного покоя Валерий Марков, гений чистого познания и патологический ленивец Митрофанов и даже майор Беляев. Бесподобная “скульптурная” группа – Дмитрий Матвеев, Александр Медведев, Даниил Обухов, Александр Николаев, Лев Коткин - вчерашние выпускники четвертой “Мастерской Сергея Женовача”. Всего в постановке дебютируют одиннадцать молодых студийцев, для которых это первая самостоятельная работа.

 

Вторая часть спектакля – “живая, юная, полноценная”. Женская. В ней - соло и хором - читают знаменитые пушкинские строки, и, завернувшись в разноцветные шали, кокетливо поют (педагог по вокалу - Галина Гусева) романсы Глинки, Алябьева и Шварца. Художник Александр Боровский создал “пейзаж без излишеств”, лаконично разделив двумя мостиками пространство и время, поэтому экзальтированные “пушкинистки” в прямом и переносном смысле беседуют с писателем со всей высоты своего положения. Дамы наперебой, то с отчаяньем обращаются к Алиханову: “Это дали?”, то строго требуют ответа: “Вы любите Пушкина? А можно спросить - за что?”. Опять вопросов получается больше. И все же, антр ну, заповедник мало-помалу врачует душу, убаюкивает мысли летней негой. Он, как черта между прошлым и будущим. “Пока не оглянешься – спокоен. Можно не оглядываться…”. К слову, Сергей Довлатов начал писать повесть в пушкинском заповеднике, а закончил ее в Америке. Жизнь. Судьба.

Фото: Александр Иванишин
 

Впрочем, всё не столь уютно-умиротворенно, так что “ехать не советую… абсолютно нету мужиков… Многие девушки уезжают, так и не отдохнув”.

 

А зрительный зал, три с половиной часа, замерев, ловит каждое слово, примеряя сказанное на себя: “Стоит задуматься, и тотчас вспоминаешь что-нибудь грустное”. 

 

А вы любите Довлатова? Любите театр? А можно спросить - за что? В “Заповеднике” найдутся ответы на многие вопросы…