Маркиз Астольф Луи Леонор де Кюстин родился 18 марта 1790 года во французской Лотарингии. Его дед и отец были казнены якобинцами. Не только дворянское происхождение, но и "особенность" семейной истории сделали молодого человека убежденным монархистом. Однако по книге его заметок о России первой половины XIX века можно судить о том, что монархизм автора простирался до известных пределов…
Молодой Астольф де Кюстин рано начал путешествовать. Еще в 1814 году он побывал на Венском конгрессе, исполнял там обязанности помощника Талейрана и составил служебный мемуар. Уже не по служебной надобности маркиз посетил в 1820-х годах Швейцарию, Англию, Калабрию (провинцию Италии), Испанию. На опыте описания этих странствий аристократ стал признанным мастером путевого очерка. Сочинил он определенное количество модных тогда "размышлительных" произведений: "Оливье", "Алоис, или священник с горы Сен-Бернар", "Свет как он есть", "Ромуальд, или Призвание", пьесу "Беатриче Ченчи". Но вошел в историю де Кюстин одной книгой, о которой речь впереди.
Астольф Луи Леонор де Кюстин. Фото: encyclopediarussophobica.wiki…В 1839 году этот убеждённый монархист прибыл в Россию: как сам написал, искать доводов против республики.
Тридцатью годами позже другой монархист, дипломат и слуга престола напишет крылатые строки "Умом Россию не понять, аршином общим не измерить". Только этой мистикой можно объяснить тот факт, что признанный сторонник царской власти… вернулся из нашей страны убеждённым противником абсолютизма. В процессе путешествия де Кюстин пересмотрел свои взгляды и пришел к выводу, что абсолютизм довёл до катастрофы Францию, а Россию может просто погубить. Вывод де Кюстин сделал не "с потолка", а на основе общения с высшим обществом и с центральной его фигурой – императором Николаем I. Венценосец счел за благо принять видного французского гостя.
Насколько это был опрометчивый поступок, выяснилось четыре года спустя, в 1843 году, когда в Париже вышло первое – четырехтомное – издание "России в 1839 году". Книга сразу стала бестселлером, хотя слова такого еще не знали, а цена каждого тома достигала 30 франков. Тем не менее, весь тираж сразу раскупили. При своей жизни маркиз еще несколько раз переиздал главный труд своей жизни – не без выгоды для себя, надо полагать. Говорят, что у книги имелись и нелицензионные издания, "левые тиражи", по-нашему.
Советские историки ввели в употребление мем "Россия – жандарм Европы" (имея в виду царскую Россию). По-видимому, европейским гражданам очень приятно было читать нелицеприятные высказывания о государстве-жандарме. Вероятно, европейский свет злорадствовал и над описаниями своих "коллег" в Российской империи. Де Кюстин даже императора не пожалел – вывел в свете карикатурном.
Естественно, записки Кюстина вызвали в России реакцию отторжения. Поэт и царедворец Василий Жуковский, воспитатель наследника престола Александра Николаевича, даже сгоряча выругал Кюстина (уже находившегося далеко) собакой. Но потом поэт остыл и признал, что большая часть зарисовок – о стране "варваров" и рабов, всеобщего страха и "бюрократической тирании" – была справедлива.
Фото: rambov-lib.ruРазумеется, сочинение сразу же было запрещено в империи. Его провозили только контрабандой и читали только по-французски – следовательно, лишь привилегированные и образованные круги. Будущий "диссидент" Александр Герцен назвал записки Кюстина "самой занимательной и умной книгой, написанной о России иностранцем". Он же свидетельствовал, что книга была в России очень популярна, как всякий запретный плод, и что вызвала широкие общественные споры.
Только в 1891 году широкий отечественный читатель получил возможность прочесть на русском языке отдельные отрывки из записок де Кюстина, опубликованные в журнале "Русская старина". И лишь в 1910 году московский историк В. Нечаев издал за свой счёт краткий пересказ труда маркиза под заголовком: "Записки о России французского путешественника Маркиза де Кюстина, изложенные и прокомментированные В. Нечаевым". Это было следствием "оттепели", на которую царский строй пошел после революции 1905 года.
В СССР с записками Кюстина поступили, пожалуй, еще хуже. Почти втрое сокращённый текст, в котором акцентировались "наезды" на царя и высший свет, с грубыми неточностями в переводе и под вольным названием "Николаевская Россия" выпустило в 1930 году издательство политкаторжан. Публикаторы заявили, что опустили излишние семейные и автобиографические подробности, исторические экскурсы и философские размышления. Именно этим кастрированным текстом довольствовались читатели и студенты (книга считалась одним из источников по истории царской России и относилась к кругу рекомендуемого чтения на истфаках) едва ли не до нового века. Первый полный перевод сочинения де Кюстина "Россия в 1839 году" под изначальным названием и с обширными комментариями В. Мильчиной и А. Осповата был издан в 1996 году издательством им. Сабашниковых. К счастью, у этого издания было тоже несколько перевыпусков.
Фото: rusbuk.ruТаким образом, дотошный читатель может найти оригинал книги маркиза на русском языке и убедиться в том, что это не памфлет, не пасквиль на царскую Россию, а глубокая социально-философская работа о государственном строе и природе власти. А некоторые замечания де Кюстина, пожалуй, и до сих пор не утратили актуальности. Поскольку нового такого же наблюдательного путешественника и остроумного летописца пока не родилось.
"Россия — страна совершенно бесполезных формальностей".
"Каждый старается замаскировать пред глазами властелина плохое и выставить напоказ хорошее".
"Богатые здесь не сограждане бедных".
"Недобросовестность печально отражается на всем и в особенности на коммерческих делах".
"Россией управляет класс чиновников… и управляет часто наперекор воле монарха… самодержец всероссийский часто замечает, что он вовсе не так всесилен, как говорят, и с удивлением, в котором он боится сам себе признаться, видит, что власть его имеет предел. Этот предел положен ему бюрократией…".
