«Я мичманом служил во флоте»
Я мичманом служил во флоте,
Спроси.
Тебе расскажут там,
Как сросшись с палубою плотью,
Я морем жил… Как трепетал
Передо мной всяк новобранец,
Заслышав голос громовой:
МОЙ!
И!!
ЕГО!!!
Тошнило в ранец
Или в мешочек вещевой
От качки…
Море ведь не суша,
Качнёт разок –
И мозжечок
Уже выплёскивает ужин,
Обед и завтрак…
И течёт
По палубе всё это дело:
И поскользнувшись, матерясь,
Матросы падают – и телом
Всю эту впитывают грязь.
А то, бывает ведь не только –
Тошнит. От холода дрожа
И приняв горькую настойку,
Несутся новобранцы в жакт.
А толку! Занято!! Закрыто!!!
И поскользнувшись, матерясь,
Матросы падают – и рылом
Всю эту впитывают грязь.
То слёзы палубу омоют,
То сопли капнут на весло.
То кок плеснёт ведро помоев
Под ноги, усмехаясь зло.
И только бедные матросы,
Крестясь и страшно матерясь –
Скользят и падают в отбросы,
И впитывают эту грязь…
А после… После по каютам
Расходятся, да по постам.
И песни грустные поют там
О доме… да морской устав
Читают духам – новобранцам
И вытворяют, что хотят:
То отнимают у них ранцы,
ТО В МОРЕ ТОПЯТ, КАК КОТЯТ…
Я мичманом служил во флоте,
А щас…
А щас где больше плотют…
***
«Нет не Я-кут Я»
Нет.
Не Я-кут Я.
К сожаленью.
Нет.
Не Я-кут Я.
Не Я-кут.
Не я.
По ягель,
По олений.
Хожу.
И не меня влекут.
Уса.
Китового мотивы.
Клыков
Моржовых белизна.
Я на унты своих ботинок
Не променяю,
Так и знай.
Не мне. Не мне.
В унылой тундре
Растить малюток Я-кутят.
Весёлых.
Милых по натуре.
Росточком с пол-моих-локтя.
Нет.
Не похож я на Я-кута.
Ни цветом кожи.
Ни лицом.
Нет.
Нет.
И всё-таки,
Паскуда,
Я многим стал из них
Отцом.
***
«Златокудрый скиф»
Мне говорили в детстве:
Ты прекрасен,
Ты, говорили мне, как Аполлон.
Мы все к тебе пылаем лютой страстью,
Ты дивной красотой нас взял в полон.
Прими из нас кого-то в свою юрту,
Прими из нас кого-то в свой чертог.
Хотим любить тебя, хотим баюкать,
И быть с тобой супружеской четой.
Прими!
Иначе быть смертоубийству!
Не дай на землю семени упасть!
Прими, о златокудрый скиф каспийский!
Или, по крайней мере, дай нам в пасть!
Я был развратен в детстве, это верно,
Как верно то, что был я златокудр.
Мне в детстве говорили много скверны,
И в частности, что я не скиф, а курд…
***
«Чик на сало»
Этой ночью ты была с другим,
Не оправдывайся и не лги –
Пьяный взгляд.
Нетвёрдые шаги,
Мы с тобой теперь, мой друг, враги.
Береги, береги себя и беги.
И беги, мы враги.
Видит Бог,
Лишь ложь твои слова,
Видит Бог,
Ты снова не права.
Я тебя прощал не раз, не два,
Но теперь закончились слова.
Так плевал, я теперь на волю плевал,
Чик на сало –
И в подвал.
Этой ночью ты была с другим,
А теперь я съем твои мозги…
***
«Я тебя обрежу бритвой Оккама»
Я тебя обрежу
Бритвой Оккама,
Сущности все лишние твои.
Голуби курлыкнут зло
За окнами.
Ветер дверью хлопнет,
Отвори.
Я тебя обрежу.
Бритвой Оккама.
Станет крайней эта твоя плоть.
Быть тебе с евреем.
Синеокая.
Жить.
И для мацы муку молоть.
***
ПРО ЛЮБОВЬ
«Твои глаза»
Твои глаза.
Улыбку.
Плечи хрупкие.
Потерянные, дивные, ничейные.
С благоговеньем.
Нежным.
Взял бы в руки я
И целовал.
До умопомрачения…
***
«И нет у меня на тебя документов»
Ты спишь где-то там,
За ночной тишиной,
В своём первозданном наряде.
Ты так безмятежна –
И пахнут весной
Волос твоих медные пряди.
Ты спишь где-то там,
На краю Ойкумены.
Желанная.
С небом повенчанная.
И нет у меня на тебя документов –
Лишь только любовь.
Бесконечная.
***
«Я прочту тебе на ночь Сартра»
Не вчера. Не сегодня.
Не завтра.
А когда-нибудь,
Никогда.
Я прочту тебе на ночь Сартра.
И спрошу.
И услышу: да…
Где – не здесь. Там, где нет.
И вряд ли.
Но мы встретимся.
Иногда.
Кину взгляд вскользь.
Глаза горят ли?
И пойму.
И увижу: да…
Там.
Однажды.
Возьму тебя в жёны.
Без надежды тебя угадать.
Полюбив.
Душой обнажённой.
Навсегда.
***
«Мы квантово запутаны с тобою»
Мы квантово запутаны с тобою,
Где б ни был я,
Где б ни была бы ты.
Мне боль твоя вдруг отдаётся болью.
Мгновенно.
Приходя из пустоты.
Вздохнёшь
Вдали.
Я затаю дыханье.
В груди зайдётся сердце.
В такт замрёт.
Моё.
Пахнет любимыми духами.
Твоими.
И я знаю наперёд.
Что будет дальше.
Дальше…
Будет вечер.
Бог знает где, ты сядешь у огня.
Начнёшь писать.
А я уже отвечу.
Начнёшь звонить.
Но не найдёшь меня.
И будет жизнь.
Прожита.
Вместе. Порознь.
На полюсах. На остриях.
В натяг.
И будет драйв.
И бешеная скорость.
А позже. Дрожь.
В коленях и локтях.
И будет вспомнить.
Что.
Ведь доведётся.
Нам приземлиться рядом.
Друг о друг.
Замрёт. Я затаю.
Вздохнёшь. Зайдётся.
Пахнёт тобою. Стает по утру.
Мы квантово запутаны с тобою.
Мы – всплеск кривых.
Энергий. Масс.
И тел.
Мы – два патрона в боевой обойме.
Курки на взвод!
Привет.
Я прилетел…
***
«Баба ты»
Баба ты.
Зима.
Моя московская.
Слякотно в тебе мне.
И тепло.
Не любил. Да стал. Тебе.
Свой в доску я.
Всем твоим истерикам назло.
Стерва ты.
Зима.
С пургой расхристанной.
По щекам зло хлещешь мне.
За что?
А потом. В бокал.
Плеснув игристого,
Вновь. Моей становишься.
Мечтой.
Сука ты,
Зима.
К любви голодная.
Снег с дождём. Метели. Гололёд.
Верь мне.
Будем.
Жить с тобой мы в Лондоне.
А весна?
Она ещё придёт…
***
«Крем-брюле»
Пахнут, пахнут весною
Дни в феврале.
Я угощаю Вас снова
Кремом-брюле.
В белых, в белых штиблетах,
Сам бездыхан,
Вновь покупаю билеты
Я в ЦДХ.
Там, средь картин и полотен,
Среди гравюр,
Как в лихорадке, колотит
Душу мою.
Робко под руку взяв Вас,
Вдаль я веду.
Плечики ёжите зябко
Вы на ходу.
Лужи, весенние лужи,
Койки общаг –
Я говорю о ненужных,
Глупых вещах…
Пахнет, пахнет весною –
Не февралём.
И, как в былом, я в Вас снова,
Снова влюблён.
***
«Я тебя нашёл в пыли непальской»
Я тебя нашёл.
В пыли непальской.
Я тебя нашёл.
Средь гор. И гомп.
В мандалах и мантрах.
В мудрах пальцы.
Вдруг.
Тебя я встретил.
По-другому.
Тарою Зелёной.
Сарасвати.
Оказалась ты.
Моя Гопи.
И боюсь.
Что мне теперь не хватит.
Лет земных.
Чтоб всю тебя испить...
***
«И приходили собачки…»
Она мне вонзила во плоть свои зубы
Злой латимерией.
Страшной линейкой, как будто в безумии,
Зубы я мерил ей.
И в исступлении, словно в агонии,
Струйкой азотовой.
Капали, капали на оогонии,
Сперматозоиды.
И прорастали небесными злаками,
И плодоносили.
И приходили собачки и какали,
Под ними осенью.
Пела Земля про любовь и раскаянье,
Про отречение.
А я стоял с выражением каменным,
И жрал печение…
***
