Фото: sasha-bogdanov.livejournal.com
Осип появился на свет в еврейской семье ремесленника Эмиля Вениаминовича Мандельштама. Отец ‒ перчаточных дел мастер ‒ пробился в купцы первой гильдии и сумел преодолеть черту оседлости, положенную для евреев в царской России. Мать, Флора Овсеевна Вербловская, занималась музыкой. В 1897 году семья переехала в Петербург. Поселиться в столице Империи для еврейского мальчика из семьи среднего достатка было в то время редкостной удачей.
Эмиль Вениаминович Мандельштам и Флора Осиповна ВербловскаяВ 1900 юноша поступает в Тенишевское училище (среднее учебное заведение Санкт-Петербурга) и, одновременно, посещает лекции в университете. В 1908-ом году он направляется в Париж, в Сорбонну, далее в Гейдельбергский университет. Потом почти два года Италия, правда более туристом, нежели студентом. Но какая разница! Вот, казалось бы, завязка счастливой благодатной судьбы. Экзальтированный, жадный до всех "священных камней Европы" он посещает лекции звенящего философа Бергсона, сумрачного витийствующего французского писателя Бедье, других "властителей умов", потрясавших европейские кафедры новыми идеями, начиная новую философию 20-го века. Здесь рождается влюблённость в Бодлера, Рембо, Верлена, Тассо…
Фото: www.liveinternet.ru
Семья тем временем беднеет, и не может больше содержать роскошь европейского образования талантливого чада. Осип возвращается в Петербург в 1911 году, и сразу попадает в центр коловращения пиитических ристалищ. Учёба на историко-филологическом факультете Петербургского университета отвлекает молодого Мандельштама от главного занятия ‒ сочинительства. А также новых знакомств и повестничества.
Юноша выбирает себе "в учителя" Анненского. Близко сходится с кругом Гумилёва и Ахматовой, с Вячеславом Ивановым, Брюсовым, Белым. Возникает творческий союз - "Цех поэтов", или направление "Акмеизм".
Мандельштам печатается в гумилёвском издании "Аполлон", часто читает на публике, с неизменно вакхически закинутой головой и неизменным успехом (пока, правда, в узких кругах). И выходит его первый сборник "Камень".
Не сказать, чтобы он "проснулся знаменитым", но о поэте заговорили всерьёз как о новом и даже необыкновенном явлении в литературе. "Камень" переиздавался в 1916 и 1921 годах.
В 1914 поэт избирается членом Всероссийского литературного общества. Наверное, никогда ни историкам, ни литературоведам не понять этот феномен: идёт война, страна соскальзывает в зловещую бездну революции, а в литературе, театре, балете, кино...такое оживление. Предчувствие голода, эпидемий, расстрелов гонит художников по стране. Мелькают примелькавшиеся и новые лица. Гремят пушки, меняются власти, взлетают и падают кумиры. А Мандельштам составляет сборник Tristia ("Скорбные элегии"), заглавие восходит к Овидию.
После петербургской богемной тусовки, романов с прекрасными женщинами, дружбой с гениальными поэтами, критиками и писателями, он ездит по городам страны, выступает, читает лекции.
В 1919 году в Киеве происходит событие, определившее всю его жизнь. Он знакомится с дочерью профессора математики, Надеждой Яковлевной Хазиной. Умницей, насмешницей, Сивиллой. До конца их совместных дней, до самого его ареста 1938 года она будет другом, женой, хранительницей русского гения.
Супруга напишет уже в зрелом возрасте три замечательные книги об их жизни вдвоём. Чудом донесёт до нас стихи Осипа Эмильевича.
Фото: tass.ruОна всю жизнь по мере сил пыталась облегчить жизнь поэта. Они были скитальцы. Безработные. Нищие. Отщепенцы. Мандельштам не мог и не хотел принять новых литературных правил, с 1923 года он замолк на 6 лет. Стихи не шли… Лишь редкие публикации статей, переводов. Он задыхался в плену собственной немоты. У него исчез читатель, собеседник, соучастник в деле поэзии. Все устраивались как могли ‒ его заманивали в соблазнительные "тусовки" Радлова, Шкловский, Кузмин, Кирсанов, Эренбург, но он просто не был способен к кому-то "примкнуть", лебезить, заключать сделки. "Здесь я стою, и не могу иначе" ‒ это не просто слова. А потом были стихи: "Мы живём под собою не чуя страны" - знаменитая эпиграмма на Сталина - и форма самоубийства…
Осип и Надежда Мандельштам Современники вспоминали, что Мандельштам в жизни был лёгкий человек - любил хороший обед с вином и славным разговором, достаточно денег, хорошую одежду, путешествия и прогулки, анекдоты и эпиграммы. Он переводил французов, армян и грузин, писал прозу. Он даже пробовал писать, как надо, по линейке. Но как сам говорил, "бесовские руки перехватывали ему горло", и он молчал.
Фото: top10a.ruВ 30-ом году стараниями Бухарина Мандельштаму удалось "ускользнуть" с научной экспедицией в Армению, на озеро "Севан". И он ожил. Даже написал прелестный очерк "Путешествие в Армению" (не напечатали, конечно). Но с тех пор стихи пошли. Даже в Чердыни, куда был сослан после знаменитой эпиграммы ‒ писал. И потом он писал, до той самой роковой ночи, когда за ним пришли. И увели, теперь уж навсегда.
А сейчас, лучше коротко и горько.
Фото: i.ytimg.comПуть Осипа Эмильевича закончился в пересыльном лагере, на Дальнем Востоке (Владперпункт). Похоронен в братской могиле с такими же ЗК.
Приблизительно, в декабре 1938 года. Реабилитирован посмертно: по делу 1938 года ‒ в 1956 году, по делу 1934-го ‒ в 1987 году.
