Несмотря на отсутствие государственного финансирования, продолжающиеся судебные процессы и многочисленные технические трудности, практически на следующий день после своего образования новый театральный коллектив начал репетиции первого спектакля — "Чайки" А. П. Чехова в постановке С. Соловьева.

Самоотверженность, с которой работали актеры, стала залогом будущих творческих удач. В декабре 1993 г. к отсутствию зарплаты и постоянному холоду в неотапливаемом здании театра прибавилась новая беда — отключение электроэнергии. В течение трех недель пришлось проводить репетиции в буквальном смысле при свечах. Но уже ни что не могло сломить решимость коллектива любой ценой выпустить премьеру и, тем самым, доказать свое право на жизнь, свою человеческую и творческую состоятельность.

Результатом подвижнической работы труппы стала состоявшаяся 5 февраля 1994 года премьера.

"Воля режиссера, профессионализм актеров, блистательный талант художников А. Борисова и В. Арефьева, композитора С. Курехина помогли осуществить чеховский спектакль, равного которому по постановочному размаху Москва не знала давно. Более того, теперь можно говорить о рождении в Москве одновременно с "Чайкой" нового театра под названием "Содружество актеров Таганки".

Сказать, что постановка стоила 250 миллионов рублей, что грандиозные декорации надо собирать неделю, что наполнение "подлинного пруда" требует 24 тонн воды, что зеркало сцены охватывает партер с трех сторон, так что зритель, попадая в зал, оказывается как бы во дворе усадьбы, значит, ничего еще не сказать о самом спектакле. Ибо спектакль — это ансамбль всех его составляющих" (А. Высторобец).

"Единственным откликом зрителя на произведение искусства, — считает Сергей Соловьев, — является душевное волнение. Вряд ли зритель взволнуется от того, как поставлена проблема адаптации молодежи к взрослой жизни, а ведь и так можно рассказать содержание чеховской "Чайки", подогнать декорации, актерские задачи под эту расхожую идею. Мне важно, чтобы, минуя логические связи, возникло магическое пространство, а в нем — магия тайных связей между людьми".

Пространство сцены "Содружества актеров Таганки" весьма своеобразно. Его декорационное решение мы сочинили вместе с Александром Борисовым и Владимиром Арефьевым. Нелепая, колоссальных размеров сцена упирается в стену с окнами. Нет кулис и сценической коробки. Все это стало частями основного магического образа — дома, усадьбы и озера. Живая вода, лодки плавают, цветы растут Смесь поп-арта с эстетикой "Лебединого озера" сталинской поры.

Когда я пытался объяснить актерам, «про что» постановка, то сказал, что содержание первого действия — сумерки и наступление ночи, второго — солнечный ветреный день в июне, третьего — предзакатное состояние природы, четвертого — ночной осенний дождь и медленно занимающийся туманный рассвет.

Сергей Курехин написал к спектаклю, на мой взгляд, волшебную музыку. Это высокой зрелости и ясности неоклассическое сознание.

"Режиссерской доминантой спектакля была атмосфера. Создание ее, пожалуй, главная стратегическая задача постановщика. Подлинность интерьера, кинематографическая точность деталей, поиск актерского отношения к ним и, конечно, музыкально-звуковая драматургия — отличительные стороны режиссерского прочтения чеховской классики. В ней для Соловьева одним из главных действующих лиц является время" (И. Горюнова).

"Мы никогда еще не видели таких возможностей Новой сцены Таганки. Всю левую стену зала сняли, вместо нее повешен тюль, расписанный и аплицированный под заросли помещичьего сада за белой аркой ворот. Много слоев тюля, уходящего все дальше в глубину, создают ощущение огромного густого парка, за которым видна освещенная комната, а в вышине, среди веток, когда требуется по сюжету, огромной плошкой прожектора загорается луна. Справа вместо служебного “кармана” сцены тоже возведен парк, а в нише устроена комната, пылает камин, где Костя жжет рукописи, тихо горит керосинка. Задняя кирпичная, с окнами, стена сцены, приобретя колонны, лепнину и крыльцо, стала фасадом помещичьего дома. На верхнем этаже в комнатах горит свет, ходят люди" (Д. Годер).

"Соловьев считает, что возрождение русского реалистического театра состоится на путях неоакадемизма. И он по-своему прав. Зритель истосковался по Человеку на сцене с его индивидуальным характером, судьбой. Именно этим ведь и богата русская театральная традиция. С полной определенностью можно сказать, что театр "Содружество актеров Таганки" начал на очень высокой и ответственной ноте, чистой, пронзительной, звонкой" (А. Выстробец).

В течение сезона театр показывал зрителям "Чайку" при постоянных аншлагах без выходных, по бродвейскому принципу.

Н. Губенко: "Чайка" сыграла для нас роль основополагающую. Театр собрался, осознал свою способность существовать как творческий коллектив, но говорить о том, что "Содружество" окончательно состоялось, пока рано".

Нам по-прежнему не дают спокойно работать, держат на "голодном пайке", и, я думаю, Юрий Петрович Любимов в бытность свою инакомыслящими диссидентом не испытывал тех трудностей, которые то и дело возникают у нас — в период поощрения самых разнообразных форм инакомыслия".

Не только после премьеры "Чайки" в 1994 году, но и поныне, в 1998-ом, имея в своем репертуаре восемь спектаклей, пользующихся неизменным интересом москвичей, "Содружество актеров Таганки", будучи государственным театром, не получило ни копейки положенных ему по закону государственных средств.

Между тем труппа театра стала пополняться новыми актерами — в основном это были молодые люди, пришедшие в театр со студенческой скамьи.

Н. Губенко: "К нам сейчас пришли замечательные ребята из театральных училищ: хотим у вас работать. Я им говорю: у нас нет денег, чтобы платить вам, а они отвечают, что согласны работать даром.

Никогда, видимо, не удастся в России поставить рубль или доллар как некий нравственный идеал. Еще очень много остается людей, для которых реализация себя в профессии, самовыражение, полезное для общества, значат неизмеримо больше".