Режиссер-постановщик старого-нового спектакля – Наталья Головлева, художник-постановщик – Ульяна Еремина, художник по свету – Андрей Козлов, музыкальный оформитель – Сергей Потапов. Спектакль существует в двух актерских ансамблях: исполнители главных ролей, влюбленной пары, меняются, прочих же персонажей ("второстепенных" действующих лиц тут нет, их мало, и они все очень важны для сюжета) изображают одни и те же артисты. В том показе, что видела я, участвовали Владислав Пантелеев (Оливер Баррет IV), Екатерина Кишева (Дженифер), Роман Пастухов (отец Оливера), Марианна Гордеева (мать Оливера), Валерий Рыжков (Фил, отец Дженифер) и Никита Московой-Руссо (доктор). Также Оливера и Дженни играют Святослав Голосов и Анастасия Дягилева. Сюжет романа и спектакля можно пересказать в нескольких словах: "Они познакомились в университете. Он – студент Гарварда, звезда хоккейной команды и сын миллионера. Она – учится на искусствоведа и занимается музыкой, любящая дочь отца-булочника. Полюбили друг друга и поженились. Через несколько лет она умерла". Цитирую аннотацию, но в ней опущено, вероятно, сознательно, чтобы не выдавать всех секретов действа, значимое уточнение: молодые люди поженились против воли Оливера Баррета III, и вплоть до самой смерти Дженни сын не общался с отцом.
Полный состав артистов и создатели спектакля. Эрик Сигал (1937 – 2010) писал американизированную версию "Ромео и Джульетты" ХХ века, в которой непреодолимой преградой для влюбленных выступает не родовая вражда, а различное социальное происхождение и семейное состояние. Даже в "демократичной" Америке эти факторы всегда выступали на первый план, о чем рассказывают нам Марк Твен, Уильям Фолкнер, Маргарет Митчелл, Джон Стейнбек – и Эрик Сигал. Дед Оливера подарил университету здание Баррет-холла; а дед Дженни был нищим эмигрантом из Италии. Отец Оливера вершит деловые сделки глобального масштаба, а отец Дженни печет булочки на продажу. Соответственно, Оливер Баррет III против женитьбы своего отпрыска на небогатой девушке, несмотря на ее личные достоинства. Он думает, что сын хочет вступить в этот "неравный брак", чтобы его позлить. И, когда сын настаивает на скорой свадьбе, отказывает ему в своей денежной помощи. Молодые люди три года живут в состоянии "где бы перехватить". Бедность и необходимость работать за кусок хлеба их не пугают, пока все хорошо – но когда Дженни заболевает, на лечение нужны деньги. Оливер в отчаянии обращается к отцу, тот дает ему энную сумму на лечение, но уже поздно…
Эрик Сигал. Фото: mozaikarmo.blogspot.comДумается, что Эрик Сигал писал свой роман не только как историю любви, но и как остросоциальное высказывание, бичевание устоев американского общества. Сын раввина, ставший профессором античной литературы, он хорошо знал и то, как относятся в среде WASP к другим национальностям, и то, как, при лозунге "Америка – страна возможностей", тяжело простому человеку получить образование, найти не просто работу, а дело по душе, пробиться в ряды "чистой публики", завоевать место под солнцем.
Вернемся к спектаклю. Надо отметить еще тот факт, что Рязанский драмтеатр именно сейчас находится на реконструкции. Поэтому сдача спектакля в условиях ремонта непосредственно в театральных стенах, на той же малой сцене, где он будет с осени идти, имеет для коллектива особенное значение: работа продолжается, невзирая на временные трудности.
На сдачу спектакля, которая проходила дважды в течение дня, пригласили небольшой круг постоянных друзей театра и представителей прессы. Поскольку спектакль – про молодых людей и для молодых людей, на обоих показах было много юношей и девушек. Обсуждение спектакля сделали интерактивным: всех присутствующих попросили написать на бумажках вопросы к команде создателей проекта, перетасовали, как экзаменационные билеты, и вернули публике. Каждого попросили зачитать вопрос, сперва самому на него ответить, как поняли, а потом "передать слово" режиссеру или артистам.
В процессе обсуждения. Я видела первую "Историю любви" тоже на малой сцене лет 10 назад. Меня более всего интересовало, почему спектакль было решено возродить, и что в нем изменилось относительно "исходной версии". Насколько мне помнится, та постановка была более статичной и менее эмоциональной. Но это взгляд зрителя, а вот как с позиции режиссера?..
Наталья Головлева сказала, что ларчик просто открывался: исполнители главных ролей в ее дипломном спектакле "выросли" и уже не могли играть молодую семейную пару. Поэтому она решила возродить спектакль с другими актерами и добавить в его посыл некоторые вопросы, которые волнуют ее именно сейчас. Как мне кажется, это проблема "отношений" человека и Бога. Ей в этой сценической версии уделено много внимания. Оливер и Дженни бравируют своей антирелигиозностью, собираясь жениться, изначально не рассчитывают на церковный брак. Но когда обнаруживает себя смертельная болезнь Дженни, Оливер начинает думать о Боге и обращаться к нему. Он просит Всевышнего оставить все хотя бы как есть, не отбирать у него любимую. Увы – Дженни умирает. Был ли то слепой фатум или Божья кара?.. На этот вопрос каждый может ответить самостоятельно.
Владислав Пантелеев и Екатерина Кишева с режиссером Натальей Головлевой.
По словам Натальи Головлевой, в сценическое действо добавили довольно много зрелищных, музыкальных, танцевальных элементов – композиции Элвиса Пресли, игру со светом, танцевальные миниатюры. Особый акцент сделали на костюмах персонажей – они стилизованные, в них доминируют охристые оттенки (в прошлой постановке артисты были одеты просто "как в жизни"). Один из вопросов из зала был посвящен одежде действующих лиц. Зрители решили, что натуральная гамма показывает естественность человеческих чувств участников этой мелодраматической истории. Режиссер согласилась с таким толкованием, а художник добавила еще одну деталь: цвет дерева символизирует естественность – но и "сухость". Это едва ли не единственный намек на социальный аспект произведения. В целом Головлева не скрывает: она хотела поставить именно мелодраму, потому что ей надоела тенденция причислять мелодраму к "низким" жанрам, хотела показать богатейшие сценические и эстетические возможности трагической истории любви. На чувственность и чувствительность направлена большая часть сценических эффектов. Их в принципе немного, как и декораций – четыре стула и кукла а-ля Петрушка, обозначающая нерожденного ребенка молодой четы и затем смерть Дженни, но они все отлично "сбалансированы".
Могу ошибаться, но, мне кажется, в предыдущей версии не было и стихов английской поэтессы XIX века Элизабет Баррет, которые "сделали" спектакль. Об этих стихах и поэтессе нужен отдельный разговор.
Вот это стихотворение звучит в пьесе несколько раз: в сцене главного объяснения героев в любви и потом еще в процессе их недолгой совместной жизни.
Ты пришел! Бессловесной радостью
Мое бедное сердце полнится.
Я сижу под твоими взглядами,
Как дитя под лучами солнца.
Как стремительно в воды вешние
Погружается сердце женщины!
Мы с тобою – большие грешники,
Без свидетелей, а не венчаны.
Закрываю глаза застенчиво –
Так береза склоняет ветки –
И нежданное счастье просвечивает
Сквозь мои дрожащие веки.
И трусливое сердце стынет
На ветру, что беспечно юн.
Так птенцы покидают пустыню
Ради синих небесных дюн.
Перевод Валерия Савина.
Elizabeth Barrett Browning. Фото: keywordbaskets.comЭти стихи Элизабет Баррет написала своему возлюбленному поэту Роберту Браунингу в разгар их романа. То была поистине великая и драматичная любовь. Элизабет была старше Роберта на шесть лет, прикована к постели, находилась под постоянным контролем тирана-отца, который тоже был помешан на знатности и богатстве и всячески препятствовал не только возможному браку, но и переписке дочери с "нищим поэтом". Браунинг полюбил Элизабет заочно, за ее стихи. Они переписывались около трех лет, пока лично не увиделись. Встретившись с Робертом, Элизабет почувствовала такую тягу к жизни, что сумела победить болезнь – какую-то патологию опорно-двигательного аппарата: стала вставать с постели, выходить на прогулки. Все это было ей необходимо, чтобы видеться с Робертом, которого отец не пускал в дом. Именно она приняла решение о браке с Робертом, обладая более сильным и решительным, чем он, характером. Чтобы соединить свои судьбы, поэтам пришлось пройти много испытаний. И все же они поженились в отсутствие строгого отца и уехали из дома Элизабет и из Англии вообще. Остаток жизни Элизабет провела в Италии. Она писала стихи и публиковалась под двойной фамилией: Баррет-Браунинг. Писала и письма отцу, в которых уверяла, что счастлива в семейной жизни, извещала, что родила сына в 43 года, что итальянский климат благоприятен для ее здоровья – но старик ее так и не простил. Элизабет умерла в 55 лет в Италии по причине слабого здоровья. Роберт Браунинг больше не женился.
Может быть, Эрик Сигал закладывал в свой роман некие намеки на эту реальную историю любви – недаром его герой носит ту же фамилию, что поэтесса, недаром разница общественного статуса имеет такое важное значение для его мелодрамы, и недаром Дженни описана как женщина сильная и мудрая, старающаяся "направлять" Оливера, как Элизабет пыталась влиять на Роберта. Но это только догадки.
Семья Барретов. Правда, многие вопросы, особенно молодых зрителей, не знакомых, видимо, с текстом книги Сигала, были направлены на лучшее "понимание" того, что происходит на сцене. Кто-то даже спросил, от чего умерла Дженни. Вопрос резонный: в романе Дженни болеет лейкемией, но в спектакле ее диагноз не звучит. Или: возможна ли была альтернативная, благополучная концовка истории? Конечно же, нет, любовь Ромео и Джульетты во все века не может быть счастливой. Примечательно, что Сигал позже написал "Историю Оливера", продолжение первой нашумевшей книги. Я ее не читала и даже не уверена, что она существует в русском переводе. Но в любом случае – это история про Оливера без Дженни, а не вариация на тему хэппи-энда.
Булочник Фил (Валерий Рыжков). Книга Сигала написана как сценарий, отдельными эпизодами. Собственно, это и был изначально сценарий: писатель создал его в конце 1960-х годов, но не смог пристроить в кинопроизводство и даже опубликовать. Литагент Луис Уоллес предложил ему сделать сценарий книгой. Сигал последовал совету. Получилась повесть "История любви", вышедшая в 1970 году, мигом ставшая бестселлером, переведенная на 33 языка и издана тиражом более 21 миллионов экземпляров по всему миру. Лично я читала впервые эту вещь в сборнике "Современная американская повесть", изданном в СССР в конце 1980-х (а впервые на русском она появилась в 1983 году и еще печаталась в те годы в "Юности"). Но чем дальше, тем чаще небольшой текст с линейным сюжетом называют романом – наверное, за мощную концентрацию в нем смыслов. После такого успеха первого издания за экранизацией дело не стало, одноимённый фильм оказался лидером проката 1971 года и получил "Золотой глобус" за сценарий, который, надо же, несколько лет назад ни одного продюсера не заинтересовал…
Артисты во время обсуждения. Наталья Головлева эту изначальную "сценарность" текста еще усугубила, изъяв из нее некоторые подробности и визуально превратив действо в подобие фильма с заметным монтажом. Таким образом ярче высвечиваются отдельные, самые душещипательные сцены. Но теряются некоторые "житейские" моменты. По окончании просмотра начинаешь замечать, что кое-где как будто отсутствует логика: почему, например, Оливер и Дженни бесповоротно поверили в "приговор" на основании слов одного-единственного врача, не пошли к другим специалистам, не попытались пройти лечение; почему Оливер скрывает от отца, на что ему нужна крупная сумма денег, и папаша считает, что сыну надо разобраться с любовницей (впрочем, ссуду все же делает, но с некоторым презрением, а потом шокирован правдой); и даже почему Оливер IV так ненавидит Оливера III, что он ему такого страшного сделал… Но эти осознания приходят после. Пока смотришь, эти частности просто не приходят на ум: разум отключается, как сказал другой классик, "зорко только сердце". Многие зрители, не стесняясь, утирали слезы. Надеюсь, что новую версию спектакля осенью ждет успех.
