Шукшин серьёзен по содержанию и до игривости и детскости несерьёзен по форме. Он, как автор, щедро наделён способностью вовремя и гибко шутить – юмор, которого так много в его произведениях, делает их, с одной стороны, узнаваемыми, а с другой – удел всей "смешливой" литературы – отодвигает как будто на второй план литературного процесса. Трагедии живут дольше – литературоведческий факт.
И всё-таки, Шукшин не автор анекдотов. Будучи, помимо прозаика, ещё и актёром, и режиссёром, он хорошо знаком с теорией драмы. Драматичность, которой не препятствует шутливость и весёлость, стремились показать в Театре "У Никитских ворот".
Фото: Надежда Пястолова
Самое интересное в постановке "…и ЦИРК!!!" - это то, что она не пересказывает слово в слово сам рассказ "Чередниченко и цирк", который заложен в основу сценария. Даже система образов претерпевает некоторые изменения: и персонажи из литературных героев становятся действующими лицами спектакля – это ощутимо.
Рассказ меняется: но атмосфера остаётся – и это, пожалуй, верный показатель успеха постановочной группы и артистов.
Концепция, на которой театр сделал акцент – сочетание в истории драматичного и комического. "…и ЦИРК!!!" театрален: связками между действиями выступают цирковые и музыкальные номера; да и само действие нет-нет, да и оборачивается бурлеском. Таким увидел Марк Розовский "театр правды жизни" - так обратился к зрителю: а не напоминает ли нам наша жизнь цирковое представление? Или это циркачи крупными штрихами рисуют жизнь?
Фото: Надежда Пястолова
Значимый приём – в действие вписан рассказчик, которого сыграл заслуженный артист России Юрий Голубцов. Рассказчиком в классическом понимании он не является: ни голоса за сценой, ни всезнающей фигуры несколько в стороне от событий не будет. А будет ещё один герой, вместе с Чередниченко странствующий по приморскому городу, заглядывающий на улицу Жданова, со скамейки наблюдающий, как идёт по морю корабль "Россия".
Интересно, что напрямую пояснять зрителю переживания Чередниченко он не намерен, но из их диалогов эти переживания становятся понятны. Так функции рассказчика оказываются реализованы, а вместе с тем зал понимает: автор – автор рассказа, автор постановки, автор в широком смысле слова, - всегда близок к своему герою. Можно сказать, лично с ним знаком.
Фото: Надежда Пястолова
Сложный образ Чередниченко – сложный в том смысле, что работая с ним одинаково легко удариться в грубый комизм и в утрированные вариации на тему народной души, - достался артисту Владимиру Давиденко. И он справился: персонаж получился такой, что мы, если бы не знали, что смотрим вещь, вдохновлённую прозой Шукшина, Шукшина бы здесь заподозрили. Плановик вышел таким, каким его писали – смешным и честным в своих маленьких страстях.
Фото: Надежда ПястоловаНаверное, много работы было у постановочной группы и с образом Евы. Как можно показать женщину, которая у Шукшина присутствует непосредственно в действии в гораздо меньшей степени, чем в воображении главного героя? Почти всё, что связано с Евой – это мысли и домыслы Чередниченко; на самом деле мы знаем о ней не так уж много.
Роль исполняет Яна Прыжанкова: именно ей предстояло стать "то ли девушкой, а то ли видением". И здесь создатели спектакля проявляют оригинальность: образ Евы подан так, что она так до конца и не становится живым человеком, вроде Чередниченко – эпизоды с её участием дают представление о ней, как о части цирка. Того, который вынесен в название – то есть, метафорического цирка жизни, а не только приморского "Шапито". Кроме того, персонажу добавили ярких черт – то, что у Шукшина дано штрихами и намёками, здесь сказано напрямую: через Еву действие приближено к современности. В ней заметно отступление от стилистики рассказа-основы.
Фото: Надежда ПястоловаАтмосфера спектакля, во многом основанная на харизме главных героев, была бы неполной и без второстепенных персонажей. Разработка этих образов – полностью авторское решение коллектива; и всё-таки они становятся частью произведения – как будто были там изначально. Это клоун Александр Панин, продавщица Ольга Агеева и фокусница Вера Макарова. Вскользь упомянутые у Шукшина, "У Никитсикх ворот" эти герои выступают, как самостоятельные фигуры, без которых мы бы смотрели совсем другой спектакль.
Фото: Надежда Пястолова
К рассказу "Чередниченко и цирк" театр отнёсся бережно, с большой любовью: после просмотра постановки это очевидно. Марк Розовский смог соединить стилистику Шукшина со своим авторским виденьем: это большая работа. "…и ЦИРК!!!" - смешной, в чём-то задумчивый, колоритный. Если говорить об идейном содержании, то он, конечно, про жизнь и про человека. Но уместнее здесь рассказывать не о том, что, а о том, как – оценивать, какой мы видим постановку и какими – героев. Описание и ощущение вместо прямого ответа – не самый ли это удачный способ говорить о масштабном, если мы имеем дело с творчеством?
