Юрий Кублановский: "Главное – не унывать и верить, что Россия найдёт и после этой трагедии достойные пути существования"

Ну, Апокалипсис – это слишком сильное слово. Надо ли напоминать, что человечество не раз переживало куда более драматичные времена. И человечество, и наша Россия. Просто все мы за последние десятилетия настолько привыкли к более-менее приличной комфортной жизни, что оказались не готовы встретить лицом к лицу настоящее серьёзное испытание. Я знал, что нынешняя цивилизация, цивилизация избалованных людей – понял это еще во времена эмиграции. Потом идеология общества потребления докатилась и до нас, идеология, которая не закаляет, а расслабляет людей и делает их безнравственнее. Малейший дискомфорт вызывает оторопь, а то и панику. Конечно, происходящее теперь "малейшим дискомфортом" не назовёшь – столько умерших, а выжившие пережили сильные мучения. То, что сотни тысяч людей оказались заперты в своих панельных гетто, тоже мучительно. И всё-таки происходящее нельзя сравнить с эпидемиями минувших веков, когда людей хоронили в общих могилах, засыпая ямы негашеной известью. Так был, похоронен, например, Моцарт, причина смерти которого точно неизвестна, так же, как и место захоронения. Поэтому не стоит злоупотреблять словом "апокалипсис", хотя ситуация, безусловно, очень серьёзная, и мы ещё только в процессе робкого, но уже с паническими оттенками, понимания этого.

Честно сказать, я ожидал, что с цивилизацией случится какая-то большая беда: нельзя безнаказанно совать нос не в свои дела: на Ближний Восток, на Украину. Все эти цветные революции не игрушки, а ведущие к анархии социальные и общественные пожары. Приезжая раз в году в Париж или в Лондон, я видел страшную деградацию этих столичных мегаполисов, массы ободранных пришельцев, дожидающихся от общества какой-то манны небесной. Но я думал, что ситуация взорвется лет через десять, а вот накрыло в этом году – и эпидемией, а не социальным взрывом. Беда пришла оттуда, откуда мы напрямую её не ждали: от серьёзнейшего вируса. Рукотворный ли он, дело ли случая, игра природы?.. Мы сейчас этого  не знаем, и долго ещё не узнаем, - что же произошло на самом деле. А вот что человечеству ещё предстоит, как оно будет выползать из той ямы, в которую провалилось, ещё и чисто экономически, я думаю, этого не понимает никто, но приоткроется это достаточно скоро. Сам-то я привык жить в самоограничении, нищая юность закалила. Но для идеологии, условно говоря, Ксюши Собчак, это в новинку.

Как и любая подобная катастрофа, это одновременно и неожиданно, и промыслительно. Для верующего сознания нет ничего случайного. Но тут важно не сорваться, не задавать идиотских вопросов Всевышнему. Не пытаться – по Достоевскому – "вернуть свой билет", как Иван Карамазов. Я не насильственно, а органично верю, что все, в конце концов, к лучшему. Серьезное испытание гораздо ближе подводит человека к Богу, чем неуёмное наслаждение.

Я человек "старорежимный" и не воспринимаю лирические тексты с экрана, так что полезна ли самоизоляция поэтическому слову, судить не могу. Просто хочу напомнить про знаменитый карантин Пушкина в 1830 году, когда он, рвавшийся к невесте, оказался в карантинном плену в Болдине. И создал за месяц с небольшим столько головокружительных шедевров, что этому, пожалуй, нет аналогов в мировой культуре. Думаю, что я не один перечитал в эти дни "Пир во время чумы" и другие "Маленькие трагедии". В каждой из них такая бездна смысла, что в неё бывает порою страшно заглядывать. Может быть, и впрямь, Карантин-2020 поможет нынешним стихотворцам сделаться серьезнее и глубже. А то сейчас заметен резкий контраст между дарованием – и отсутствием глубокого смысла в их писаниях. Современным поэтам надо обрести тему, а остальное приложится.

Я был дружен с её отцом Аркадием Шацким, это был замечательный музыкант, несправедливо пострадавший при советской власти и не осуществивший свой талант в полную силу. Но то, что ему удалось сделать, - для провинциального Рыбинска это немало. С размышлениями Нины невозможно не согласиться. Я мыслю так же, как она, и мне не надо было дожидаться эпидемии вируса, чтобы понять это. Ещё в начале 90-х, когда я только что вернулся из эмиграции, я предупреждал тогдашнее наше общество о тех вызовах, которые нам сулит цивилизация потребления. Тем более России, которая не прошла поступательно этот процесс, а совершила резкий прыжок от дефицита к изобилию, от тоталитаризма к свободе, которая часто вырождается в болтовню. И мне, честно сказать, лестно, что теперь вот и певица приходит к тем же выводам, которые я исповедовал ещё в начале 90-х годов прошлого века.

Пасхальной ночью я смотрел ночную службу, которая в прямой трансляции шла из храма Христа Спасителя… Трудно представить себе более драматичное зрелище, чем этот храм, во всей своей мощи, красоте, с чудесным хором, - и без сотен молящихся богомольцев!.. Ведь это, наверное, впервые за всю более чем тысячелетнюю историю христианства на Руси - пустые храмы. В прошлом году, когда сгорел Нотр-Дам, я уже опешил и подумал: как же миряне-католики, братья наши, окажутся без церковных служб в главном соборе Европы?.. А вот теперь мы дожили и до обстоятельств, когда и в центральном соборе Москвы и в других церквах России пасхальные службы прошли без мирян! Но душой мы были с ними, с теми пастырями, которые служили в эту ночь, и это тоже обнадёживает. Главное – не унывать и верить, что Россия найдёт и после этой трагедии достойные пути существования.

За последние годы интернет отучил нас от чтения больших книжных объемов. Я бы посоветовал попытаться вернуться к прежним культурным навыкам. Прочитать, например, "В лесах и на горах" Мельникова-Печерского – это для души, "Бесов" Достоевского – это для интеллекта. Ну, а если карантин затянется, то еще и "Анну Каренину".