Почему такое странное название “Комната страха”?
“Комната страха” – это цикл из девяти рассказов. Они все немножко игровые. Это игра в какой-то жанр, стиль, специальную литературную технику. Я предлагаю поиграть в жанр “нуар” или в классическую готическую новеллу. Готической новеллы практически нет в русской литературе. Да, немножко Карамзин, немножко Марлинский, Одоевский и Брюсов. Я предлагаю, давайте поиграем, как это можно было бы написать по-русски. Так что, в “Комнате страха” автор предлагает читателю немножко испугаться, если читатель захочет испугаться. Идеальный читатель этих рассказов должен вместе с автором хихикать: “Да, да, понял эту шуточку, понял, про что ты”.
Какой он идеальный читатель Вадима Левенталя?
Этакий двуликий Янус. С одной стороны, чувственная девушка с длинными волосами и ногами. С другой стороны – профессор филологии, который находит все “пасхальные яйца”, разложенные в тексте.
Фото: Наталья Горяйнова И в этом же сборнике совершенно непохожая на ваши рассказы повесть “Доля ангелов” о блокадном Ленинграде. Почему взялись за эту тему?
Повесть посвящена моим бабушкам-блокадницам. Если в рассказах можно похихикать, то тема блокадного Ленинграда требует очень молитвенного отношения. Нужно пост выдержать, чтобы приступать к этой теме. И я своеобразный пост выдержал – просидел много месяцев в библиотеках, читал книги, мемуары, воспоминания, документы. Что-то мне рассказывали бабушки. В этой повести мало выдумки, каждая деталь в ней реальная. Я могу сказать, что и откуда, из каких дневников и воспоминаний взял. И мне удалось нашить эти реальные бисеринки на выдуманный сюжет с выдуманными героями. Знаменитая учёный, профессор, блокадница Кира Анатольевна Рогова, прочитав мою книгу, сказала: “Откуда он это знает?”. Это была высшая оценка моей работы.
Вадим, как сложился ваш роман с литературой?
У меня сначала был небольшой роман с театром. Я поступал на артиста театра и кино, но потом ушёл и второй раз поступил на филфак. Я и в школе что-то писал. Советовался с директором школы: мне ехать лучше в Москву в Литературный институт или остаться в Питере – поступать на филфак (Левенталь окончил филфак СПбГУ по специальности “Литературная критика и редактирование” – прим. Ревизор). Он говорит: “Вадим, конечно, на филфак. Что такое Литературный институт? Там люди сидят в общаге, чистят пистолеты, пьют водку и готовят мировую революцию. Идите на филфак - получите образование”. И я нисколько не жалею.
Фото: Наталья Горяйнова Ещё я бы мог стать музыкантом. Я пою неплохо. Меня мама не отдала в музыкальную школу, так как её саму в детстве замучили музыкой. Моя бабушка преподавала сольфеджио. И моя мама поклялась, что музыкой мучить меня не будет. Теперь я предъявляю претензии, - смеётся. - Если бы меня отдали в музыкальную школу, то у меня было бы профессиональное музыкальное образование, я был бы великим рок-музыкантом и на мои концерты бы приходили десятиклассницы и смотрели бы на меня влюбленными глазами, - смеётся.
Кроме того, что вы писатель, вы еще и “профессиональный читатель” – работаете в издательстве “Лимбус”. Как сочетаете в себе писателя и редактора?
Технически с января в “Лимбусе” я не работаю – финансовые проблемы у издательства. Быть писателем и редактором – это не помогает и не мешает. Это разные ситуации существования. Это как: Елена Сергеевна идёт в театр – это одна женщина, как она одета, как себя чувствует, а когда Елена Сергеевна идёт платить коммунальные платежи – это другая женщина, у неё другая походка, другой взгляд. Так что это разные режимы существования, которые не пересекаются.
Фото: Наталья Горяйнова
Как редактор открыли новое имя для литературы?
У нас печатается писатель с псевдонимом Фигль-Мигль (псевдоним российской писательницы Екатерины Чеботарёвой. В 2013 году Фигль-Мигль получил премию “Национальный бестселлер” за роман “Волки и медведи” – прим. Ревизор). В своё время она пыталась войти в мир толстожурнальной литературы. Ей там дали отворот-поворот. А потом она поняла, что в респектабельном мире, где все в костюмах и с именами-отчествами, всё грустно, тухло, и она решила стать Фигль-Мигль. Это один из самых талантливых авторов, пишущий на русском языке. Сейчас готовится к выходу её новый роман “Эта страна”. Это невероятно злой, остроумный и изящный автор. Я лично горжусь, что открыл этого автора в самотёке.
Почему из самотёка выбирается эта, а не другая книга? Есть ли критерии отбора? Как вас может заинтересовать рукопись?
Любой человек, который в издательстве сидит на самотёке, скажет, что первая проба идёт по языку. Читаешь первые предложения, и сразу понимаешь: человек чувствует язык. Если не чувствует, то дальше вообще нет смысла читать. Он может быть сколько угодно умным, талантливым, но в других вещах – в литературе ему ловить нечего.
Фото: Наталья Горяйнова Но если автор выдерживает эту пробу: он умеет построить фразу, которая не разваливается, не растекается кашей по голове, то мы смотрим, что он может нам предложить.
Издательству интересны авторы умные, которые расскажут не просто историю, заставившую задуматься, а историю, которая заставит читателя повертеться ужом на сковородке. Нынешняя история должна быть жёсткой, техничной, понятной.
Литературу сравнивают с едой - это неправильно. Её надо сравнивать с архитектурой. Дом не может прочно стоять, если нет прочной конструкции. И если мы видим крепкую композицию сюжета: всё друг за друга цепляется, всё друг друга поддерживает, мы смотрим, насколько красив дом. В доме должны быть разные балясинки, капительчики, башенки. Если это тоже есть, мы смотрим, что внутри дома. Там должно быть тепло и светло. И тогда эта книжка, которая нам нужна.
Насколько легко начинающим авторам опубликовать свои произведения?
Сейчас с этим очень сложно. У нас осталось одно издательство “Эксмо-АСТ”. Это холдинг, где много редакций, но, по сути, издательство одно. И в сущности, этому издательству начинающие, молодые авторы неинтересны. Зачем вкладываться в раскрутку, рисковать? Это - не задача большого издательства.
Во всём мире поиском и отбором нового в литературе занимались маленькие издательства, как маленькие лаборатории. Такой лабораторией были “Лимбус”, “Амфора” – сейчас ничего этого нет.
Издательству “Эксмо-АСТ” принадлежат все книгораспространительные и розничные сети. Это “романная монополия”, которая подмяла под себя всё и всё уничтожает: ам-ам-ам. У нас книжный рынок Росси стал меньше книжного рынка Польши и сопоставим с книжным рынком Сербии. Для понимания, у нас 150 миллионов человек, а в Сербии - 42. Но у нас книг выходит столько же, сколько на рынке Сербии – это печально. И в связи с этим, молодым авторам у нас нет никакой дороги.
И что тогда будет с литературой?
Будет, разумеется, всё очень плохо, потому что ещё сколько-то времени пройдёт, и мы поймём, что в литературе нас ждёт какая-то геронтофилия. У нас все издающиеся писатели через несколько лет будут походить на генсеков позднего СССР. Я ничего не хочу сказать плохого про этих писателей, потому что среди них много удивительных, талантливых авторов, один Битов чего стоит, но молодых писателей не будет.
Фото: Наталья Горяйнова Какой выход?
Интернет. В России нет таких примеров, но это не значит, что их вообще нет. В Штатах начинающий писатель сделал сам книгу в интернете и прогремел безо всякого издательства. Так что надо просто работать. Делай, что должно, и будь, что будет. Ситуация должна измениться, потому что всегда такой она быть не может.
Вы ответственный секретарь Нацбеста. Мне показалось, что в этом году короткий список у вас гораздо интереснее победителя.
Кинга Юзефовича “Зимняя дорога” - блестящая, дивная, мудрая, здорово написанная. Это абсолютная победа.
В какой-то мере короткий список, действительно, интереснее победителя. Короткий список даёт разлёт возможностей и определение тенденций. Для литературного процесса важнее короткий список. Лауреат – это медальку повесили и в книжном магазине выставили. Короткий список – для понимания, что происходит в литературе.
“Национальный бестселлер” открыл в 2016 году новое имя - это Ильдара Сатарова с романом “Транзит Сайгон – Алматы”. Пронзительная книга. Это подлинная история отца автора, который жил в оккупированном французами Cайгоне, пережил войну с французами, американцами, вёл партизанские войны и осел в Советском Союзе. Эта книга ценная не столько языковыми достоинствами, открытиями стиля, сколько самой историей. Ведь мы ничего не знаем о Вьетнаме XX века.
Современной литературе трудно выдержать конкуренцию по развлекательности с сериалами и социальными сетями. Ленту Instagram увлекательнее читать, чем выдуманную историю про выдуманных людей, которые выдумано друг друга любят. Поэтому литература должна на себя принимать функцию познавательную, функцию передачи эксклюзивного опыта, который невозможно получить ни через Instagram, ни через Facebook, ни через Википедию. А роман это расскажет. И “Транзит Сайгон-Алматы” - именно такой роман. Я очень рад, что прочитал эту книгу, моя картина мира сильно расширилась.
Чем Нацбест отличается от других литературных премий?
“Национальный бестселлер” – одна из трёх крупнейших премий в России. Ещё есть “Русский букер” и премия “Большая книга”, которая по содержанию вторая в мире после Нобелевской. У этих трёх премий совершенно разный образ.
“Большая премия” - это взрослый пузатый дядя, в дорогом костюме, хорошо выбритый, но скучноватый, на мой взгляд.
“Русский букер” – это тоже пожилой, но начавший опускаться дяденька, отекший, с испитым цветом лица, в старом обвислом костюмчике, в помятом галстуке, прокуренный. Иногда этот дядечка перепивает и выделывает коленца, которые в его возрасте уже неприличны. В 2010 году они вручили премию Елене Колядиной за роман “Цветочный крест” – роман совершенно невозможный, настоящий графоманский роман.
А Нацбест – это красивый модный парень, который одевается в Нью-Йорке, немножко выпивает, ходит на дискотеки и у него хорошая работа.
Фото: Наталья Горяйнова Вадим, провокационный вопрос, кого из “молодых и модных” можете посоветовать почитать?
Конечно же авторов, которые издавались в “Лимбусе”. Мы очень гордимся Сергеем Носовым. Его роман “Фигурные скобки”, который вышел два года назад, блестящий и шедевральный. Это об устройстве времени, человеческой личности, о том, что такое человеческая личность, как она распадается, как диффузирует с окружающим. И при этом, это смешно, остроумно и весело. Вы будет хохотать вместе с автором.
Кроме наших авторов я восхищаюсь Павлом Крусановым. Он написал один их главных романов последних 25 лет – “Укус ангела”. Если не читали, нужно обязательно прочитать – это реально, один из самых крутых романов. У него ещё удивительный сборник “Царь головы”. И очень рекомендую ранний рассказ “Ворон”.
А из женщин?
Конечно же, Фигль-Мигль. Ещё мне нравится екатеринбургская писательница Анна Матвеева. Она мудрая. Её истории очень тонкие, в лоб ничего не говорится, но чувствуется. Ольга Погодина-Кузьмина. Если не читали роман “Адамово яблоко”, обязательно почитайте, от романа не оторваться.
