Генрих Клейст.
Цезарь знал, что будет убит. Это совершенно ясно: насилие над ним исторически также закономерно, как и причиненное им самим — врагам и друзьям, племенам и народам, отдельным людям и целым государствам. Даже предсмертная его фраза, брошенная убийцам-заговорщикам — "это уже насилие!..", (Тиллий Цимбр схватил его за локоть), выглядит несколько кокетливо. Как и многим гениям ему была свойственна изрядная доля лицедейства, как и афористичность.
Фигура Гая Юлия Цезаря (100,101г. до н.э. июль — 44 г. до н.э. март) , вошедшая в мировую историю, как популярный жупел, украшена цитатами, приводимыми как современниками - биографами, так и позднейшими жизнеописаниями. "Жребий брошен"(на берегу реки Рубикон); "Лучший вариант смерти — "неожиданная"; "В моем возрасте Александр завоевал полмира, а я не совершил еще ничего замечательного"; "Лучше быть первым в провинции, чем вторым в Риме" и проч...
Трижды римский Диктатор (последний раз самопровозглашенный) поражает сегодня не столько уникальностью биографии и судьбы, сколько их отражением в популярной культуре. От драматургии до комиксов. Разве что Александр Македонский и Наполеон могут похвастать таким количеством фантастических свершений и поистине чудотворного покровительства Судьбы.
Фото: youtube.com"Род моей тётки Юлии восходит по матери к царям, по отцу же к бессмертным богам: ибо от Анка Марция происходят Марции цари, имя которых носила её мать, а от богини Венеры — род Юлиев, к которому принадлежит и наша семья. Вот почему наш род облечен неприкосновенностью как цари, которые могуществом превыше всех людей, и благоговением как боги, которым подвластны сами цари".Вот начало его похвальной речи на смерть своей тетки Юлии. С этой торжественной ноты начиналась карьера Цезаря-политика и полководца. Он обладал к тому времени опытом квестора(чиновник), легата(офицер), жреца и юриста. Головокружительная карьера, абсолютное бесстрашие при абсолютном рационализме. Обаяние и щедрость обращенное и к черни и к людям его круга — высшей аристократии Рима. Мистическая вера в благоволение судьбы, покровительство Венеры. Он безусловно владел искусством манипуляции и управлением толпой и ее вожаками. Прекрасно ладил с женщинами, богачами , народными трибунами и сенаторами, одинаково продажными и падкими на лесть.
Уничтожение киликийских пиратов, победы в Испании, Африке, Верхней и "Косматой" Галлии, поражение германцев (перейдя Рейн), подчинение Британии. Вот далеко не полный список его ратных подвигов. Цезарь — дитя гражданской войны, развязанной Марием и Суллой. Совершенно логично , что через тридцать лет, фактически не зная поражений в войнах и на гражданском поприще, он привел Рим к окончанию усобицы.
Жертвами его неуемного честолюбия и мистического везения становились такие могучие фигуры как Долабелла, Клодий Пульхр, Цицерон, Катон, Верцингеториг, Метелл и , наконец, Помпей!
Абсолютная власть Диктатора не явилась для него самоцелью. Многочисленные победы не стали для деятельной натуры Цезаря основанием спокойно пользоваться плодами своих трудов. Владея, помимо властных механизмов , знаниями экономики, законодательства, географии, астрономии, он провел сакральные для Рима реформы в кратчайший срок.
Фото: romehistory.co.ukСвоей отрывистой риторикой Наполеон точно определил состояние тогдашнего античного мира:
"Риму нужен был не консул, а Император!"При этом Цезарь иногда даже прощал своих недавних противников- сторонников Помпея или старых и новых "республиканцев" Он подавлял многочисленные мятежи, вспыхивающие и среди римской аристократии и в непокорных провинциях. Наказания казались современникам мягкими, порой дело заканчивалось просто ссылкой. Злоумышленник мог быть даже приближен к особе Императора (тот же Децим Брут). Кстати, развенчание мифа об отцовстве Цезаря среди серьезных историков считается однозначно решенным. Что не исключает художественные домыслы.
Создается впечатление, что Цезарь органически не мог достичь удовлетворения своей страсти к властвованию. Это было некое соревнование с самим собой и стремление будущими подвигами превзойти совершенные ранее.
Пылкая фантазия Торнтона Уайльдера, основанная на штудиях серьезных историков и биографов, создала замечательный эпистолярный апокриф- "Письмо Клодии Пульхры своему брату Публию".
"...я верю тому, что Он (Цезарь) пишет по семьдесят писем и бумаг в день. Они сыплются на Италию как снег, они засыпают весь мир — от Британии до Ливана. Даже в Сенате, даже на званых обедах за спиной его стоит секретарь; в тот миг, когда в его голове рождается мысль написать эдикт, приказ или просто письмо, он отворачивается и шепотом его диктует. То он пишет какой-нибудь деревне в Бельгии, что они могут взять своим названием его имя и шлет им флейту для местного оркестра, то придумывает, как сочетать еврейские законы о наследстве с римскими обычаями. Он подарил водяные часы городу в Алжире и написал им увлекательное письмо в арабском духе".
(Торнтон Уайлдер -"Мартовские Иды")Семь томов "Записок о Галльской войне" (восьмой о событиях после взятия Алезии, дописан Авлом Гиртием) — не просто "генеральские" мемуары победителя. Это военно-исторический, этно-авантюрный по своей литературной форме роман. Исполненный изящества и стройности, достойной продолжения "Илиады".
Но, в отличие от гомеровских эпических конструкций облеченных в поэтическую метафорику, эпопея Цезаря кажется сухим штабным отчетом. Естественно, прозаическим. Но именно эта сухость и есть ключ к пониманию рождения особой античной прозы. Ее наследники — Саллюстий, Плутарх, Светоний. Ясность изложения скрывает за текстом неистощимый источник для фантазии и воображения. Отсутствие поэтического трепета и гиперболы предполагает особенное эмоциональное читательское участие.
Фото: museivaticani.vaЦезарь писал "Записки..", что называется "по горячим следам", на время отрешившись от ратных и политических трудов. Что вело его перо? Уж точно не самовосхваление! Тем более, что самого себя он позиционировал в третьем лице. Не из жеманной скромности, а для единства стиля. Этот стиль был впоследствии назван "императорским". Скорее всего, баловень судьбы и ратоборец хотел перепроверить самого себя, как "делающего" эпоху.
Он готовился к войне с парфянами (современный Иран), а после их покорения намеревался , пройдя через Кавказ к берегам Понта (Чёрное море) , вторгнуться в Скифию. Планировал развязать новую войну с Германией и сопредельными с ней странами, возвратиться в Италию через Галлию, сомкнув круг римских владений так , чтобы со всех сторон Империя омывалась Великим Океаном. Были мысли перенести столицу из Рима в Трою. Позднейшие историки утверждают, что начинались работы по прорытию канала соединяющего Тибр со Средиземным морем.
И при этом временами на великого деспота нападала непреодолимая депрессия, вялость, скука, мизантропия. Об этих признаках "усталости от жизни" мы встречаем упоминания у Страбона, Корнелия Непота. Все чаще Цезарь уединялся с греческими и латинскими рукописями , толковал знаменитейших авторов от Гомера до Вергилия. Не мог слышать о похабствах на римском театре, творимых эпигонами Аристофана и Теренция. Не общался с грамматиками, риторами, кефаредами , актерами и прочей "богемой". Что впоследствии так будет тешить Калигулу и Нерона.
Цицерон замечал в письмах известному философу — кинику Полидору, что Цезарь склоняется к "циклическому восприятию Истории". Как и у многих тиранов в Цезаре проснулась "тоска по мировой культуре". Познав механизмы войны, мира, управления народами, он пришел к пониманию конечности , абсурдности политических страстей. Поллион в своих "Записках..."вспоминал ,что Цезарь , упоминая разные цивилизации, говорил не о материальных следах оставленных ими, а о плодах их Культуры. Так римская возросла из греческой, египетская полна туманностей и мистицизма, а от парфян памятников культуры вообще почти не осталось. Цезарь горевал о том, что из его современников сравниться с поэтами Прошлого может лишь Валерий Катул.
Гомер своими " Илиадой" и "Одиссеей" утверждал, что герои и боги древности совершают великие деяния не для сиюминутного прославления их доблести, а для того, чтобы их воспели великие поэты в грядущие времена.
Подвиги самой выдающейся личности, технократические достижения самого могущественного государства не могут повлиять на природу Культуры. Именно она и есть мерило общечеловеческих ценностей.
