Это был самый трудный год для театра. Первый год без отца-основателя, друга, Учителя, Мастера… Голос нынешнего худрука – Олега Леушина срывается от волнения:
- Для себя мы так решили – он уехал куда-то, ну, вот хоть в Японию, и где-то там ставит очередной спектакль. Кстати там вот прямо сейчас идет его “Ревизор”. Мы долго думали, где делать вечер – у нас ведь очень маленький зал и принять всех он не сможет. Но решили все равно делать здесь – где все начиналось и все продолжается. Говорят, что нельзя дважды войти в одну и ту же воду. В театре это возможно – каждый раз выходя на сцену в спектаклях, которые поставил Валерий Романович, мы окунаемся в реку его таланта, его любви. В спектакле “Дракула”, который он давным-давно, едва ли не самым первым, поставил по мотивам романа Брема Стокера, один из персонажей произносит очень простую истину: если человека любят – он живет, а если его любят много людей – это почти бессмертие. Для нас Валерий Романович – бессмертен.
Фото: Сергей Тупталов
Искусство театра – это искусство ткать атмосферу. В этот декабрьский вечер атмосфера, которую умел ткать только Белякович, была настольно плотна и ощутима, что казалось, до нее можно дотронуться. Им, его актерам, этим непостижимо талантливым людям удалось – как им и хотелось – “отмотать” назад время.
Фото: Сергей Тупталов
Спектакли Валерия Беляковича всегда отражали его личное, человеческое отношение к нашему несовершенному миру. Он видел без прикрас, но все равно любил до самозабвения. Не потому ли все им созданное, и то, что до сих пор составляет основу репертуара и то, что стало уже достоянием истории, остается абсолютно живым и сегодняшним. Настолько, что перестаешь понимать – сцену из спектакля смотришь или страницы чьей-то жизни листаешь… “Дракон” Евгения Шварца и шекспировский “Макбет”, “Достоевский трип” Сорокина и “Куклы” Хасинто Грау, “Аккордеоны”, в котором ни одного слова – только музыка, “Фотоаппараты” Петра Гладилина, бессмертные “Мастер и Маргарита”.
Вот на экране Белякович-Клавдий бросает в публику жалящий вопрос: “За что прощать того, кто тверд в грехе?”, и вот уже на сцене оживают обитатели Датского королевства, в котором и спустя пять столетий не все ладно. “Юго-Запад” - театр особенный. Только здесь актер может произнести затертое до дыр, осмеянное и оплеванное “Человек – это звучит гордо” так, чтобы и сегодняшний, кажется во всем на свете разуверившийся, зритель поверил, что это – правда. Для Беляковича театр всегда был именно тем местом, где толпа превращается в народ.
Фото: Сергей Тупталов
Мастер от подмастерья отличается умением слышать ход Времени, отличать вечное от сиюминутного. Валерию Беляковичу этот дар был отмерен самою щедрою мерой:
“Я как-то слишком быстро проскочил по жизни
и не заметил, что на дворе уже совсем другое время…
Такие скорости, такой прогресс.
Технический – с ума сойти…
Во всем, кроме душ человеческих.
Во всем, кроме любви.
Во всем, кроме стихов Пушкина и Есенина.
Во всем, кроме полотен Левитана.
Во всем, кроме того чуда, которое именуется словом ТЕАТР,
что означает “Коридор, ведущий к Богу”…”
Звезды, увы, гаснут. Это закон Вселенной. Однако их свет продолжает свой бег в пространстве и после того, как они перестают существовать. Мастера уже нет с нами. Но осталась планета, рожденная его талантом.
