Анастасия Левчук, завлит театра "Экспромт"
Потрёпанная телефонная книга, номера известных людей: “Звони Гафту, он продиктует свои стихи!”, “Давай пригласим Миронова на мой творческий вечер!”, “Позвони вдове Окуджавы, пусть придёт на спектакль!”. Половину номеров она помнила наизусть – профессиональная актёрская память. Незакрывающаяся дверь в квартиру. Всех приходящих – накормить, выслушать, поддержать.
“
Ты моя правая рука!” – значит, впереди много работы. Пишем статью, пьесу, книгу. Иногда перед спектаклем она жаловалась: “
Мне играть, а я расклеилась…” Но выходила на сцену – и мгновенно преображалась, заряжая зал своей бесконечной энергией.
Я редактировала её книги. Ей был близок формат коротких рассказов, воспоминаний из жизни, почти баек. Иногда рассказы повторялись: “Людмила Ивановна, мы это уже писали”. “Да? Прочти! Это я написала? Чёрт, хорошо пишу!” (Ай да Пушкин, ай да сукин сын…)
Артисты рассказали ей про Фейсбук. Она долго расспрашивала, как это работает, и пришла в восторг, узнав, что всё написанное мгновенно становится доступным множеству людей. Мы создали страничку и начали публиковать её статьи и стихи. Слово “Фейсбук” ей не давалось, она говорила “напиши людям”.
Я пришла к ней дождливым днём. Она плохо себя чувствовала, лежала под двумя одеялами: в квартире было холодно, отопление ещё не включили. “Что-то мне нехорошо. И вокруг всем нехорошо. Давай напишем людям мои стихи “Бывают дни, когда теряешь вещи…”. Хочется всех поддержать!”. Это было за две недели до ее смерти.
Страницу в Фейсбуке мы решили не закрывать. Время от времени там будут появляться её стихи и рассказы. Возможно, кому-то они помогут, поднимут настроение, заставят задуматься или вспомнить что-то хорошее. Во всяком случае, ей очень бы этого хотелось.
Виталий Маслаков, артист театра "Экспромт"
Её будет очень не хватать огромному числу людей. Лично я больше не знаю столь общительного человека. В её доме всегда кто-то был. Композиторы, литераторы, ученики и их родители, артисты, физики и лирики, священнослужители, просто поклонники и просто друзья. Никогда было не понятно – работа это или просто интересное общение! Одно перетекало в другое.
Она работала, по-моему, даже когда спала. Дверь всегда была открыта: одни приходят, другие уходят. По-моему, она даже страдала, если хоть один день не было этого "проходного дома". Очень посчастливилось тем, кто бывал у неё в Крыму, в деревне Наниково возле Коктебеля. Там она сбрасывала с себя все заботы и превращалась в прелестную пожилую даму на отдыхе. И всё так же много людей вокруг было, и общения, и творчества! Там она писала стихи!
Александр Аксенов, артист театра "Экспромт"
На протяжении многих лет Людмила Ивановна приглашала меня к себе на дачу в Крым отдохнуть. Каждый год 5 августа все друзья и знакомые, находившиеся в Коктебеле, собирались у неё в доме на день рождения её мужа Валерия Александровича Миляева. Всегда было много народу. Отмечали весело и остроумно.
Навсегда останется в памяти, какие подарки она преподносила Валерику, а именно не какие-то вещественные штучки, но каждый раз рождалась новая песня, посвященная любимому мужу. Среди них, например, "Самолеты - самолётики...", "В каждом возрасте свои радости..." Как правило, мне была предоставлена честь аккомпанировать Людмиле Ивановне на гитаре премьеры почти всех этих песен. Никогда не забуду этих трогательных и дорогих для меня моментов. Светлая Вам Память, дорогая и родная Людмила Ивановна... Наша Милочка...
Михаил Гульдан, артист театра "Экспромт"
В театре "Экспромт" я служу 17-й сезон, а нашему знакомству с Людмилой Ивановной Ивановой почти 20 лет. Впервые я встретил её в поезде Москва-Ленинград. Из соседнего купе доносились громкие разговоры и иногда песни. Я заинтересовался, заглянул и увидел артистку, которую раньше видел только по телевизору. Улучив момент, я вступил с ней в разговор и рассказал, что учусь во ВГИКе у Ромашина, а она сказала, что знает его и они оба окончили Школу-студию МХАТ. Так, немного поболтав, мы распрощались. Каково же было моё удивление, когда через несколько лет, явившись показываться в "Экспромт", я узнал, что она его художественный руководитель.
Людмила Ивановна сочетала в себе исключительный актёрский талант и житейскую мудрость. Хорошо знала душевную организацию каждого из своих учеников – так она называла даже некоторых коллег по "Современнику". К каждому находила свой уникальный подход. Во время работы с Людмилой Ивановной невозможно было и помыслить о том, чтобы отдохнуть и пройти репетицию на "технике". Она тут же вычисляла "жулика" и заставляла его трудиться по полной, как на спектакле. "Всякий раз, выходя на сцену, надо играть как в последний раз!"
Она всегда много читала, и досадовала, что современная молодёжь очень мало внимания уделяет чтению. Перед спектаклями она частенько устраивала настоящие лекции по литературе для зрителей, и мы, иногда по 15 минут стояли готовые и в костюмах, в ожидании начала спектакля. Она всегда останется для меня примером несгибаемой воли, художником, учителем и, самое главное, хорошим другом.
Елизавета Кузнецова, артистка театра "Экспромт"
С Людмилой Ивановной меня связывает половина моей жизни. Она мой первый учитель, педагог, мастер и художественный руководитель. Я никогда не забуду наших домашних репетиций, когда, сидя за большим круглым столом, мы репетировали-репетировали, снова и снова, петелька-крючочек… Всегда буду помнить, как мы учили и пели ее песни – они стали родными для всех нас. Это было счастье, выходить с ней на одной сцене, пусть и в эпизодической роли, в спектакле “Маменька”. Как пронзительно и с большой любовью она играла роль матери Гоголя, и как она мечтала до последнего восстановить этот спектакль! Не случилось…
Людмила Ивановна никогда не оставалась безучастна к чьей-то беде, всегда старалась помочь. Помогала и мне в тяжелый период… Она была больше, чем просто учитель… Как много было всего за эти 15 лет. Целая жизнь. Она была, есть и останется очень близким мне человеком.
Константин Месропян, артист театра "Экспромт"
Я долго искал в себе силы, чтобы написать эти строки. Потому что осознать, что Вас больше нет, невозможно, немыслимо. Я вспоминаю, вспоминаю, вспоминаю: дома, в метро, перед сном, за завтраком. В голове фотовспышки наших с Вами встреч, разговоров. И так внутри щемит, так больно.
Всё нужно делать вовремя. Последнее время, словно какое-то предчувствие, толкало меня на это – нужно найти момент, чтобы сфотографироваться с Вами. Не успел. Остались только ранние фотографии, и то немного.
Наша первая встреча в далёком 1994 году, когда я, ещё совсем юный, пришёл показываться в театр. Я заехал на Макаренко, чтобы узнать, когда прослушивание. И вот, выходя из театра, я встретил Вас на улице. Вы тогда ещё жили в доме, напротив, на последнем этаже. Как сейчас помню: берет поверх головы и лёгкий светлый плащ. Конечно, я к Вам не подошёл. Вы народная артистка, а я незнакомое Вам лицо кавказской национальности. Я, вообще, редко заглядывал к Вам в гости, домой. Мне всегда, почему то казалась, что должна соблюдаться какая-то дистанция между актёром и руководством. Но всякий раз, когда я появлялся на пороге Вашего дома, Вы принимали меня тепло и радушно.
Я безмерно Вам благодарен за два безумно трогательных эпизода из Вашего авторского вечера “Страницы жизни”, за то, что дали возможность поиграть со студентами в Вашем спектакле и, конечно же, за “Попутчики”. Спектакль, который я надеюсь, будет идти ещё очень долго.
Никогда. Какое слово. От него веет холодом. В нём нет продолжения. А только глухое молчание. Мы больше не услышим Вашего смеха, мы больше не увидим Вас, сидящей около будки звукорежиссёра. Это место опустело. Навсегда. И никогда больше не откроется входная дверь, ведущая прямиком из дома в театр…
Последние наши встречи. Мне так не хотелось отходить от Вас. На репетиции Мольера я ждал, как никогда Ваших замечаний и всё надеялся, и верил, что Вы ещё со мной поработаете. Сколько вы хвалили меня в последнее время. А совсем недавно, я, присев возле Вас, услышал: “Милый мой хороший, я так тебя люблю”. “И я Вас люблю, Людмила Ивановна, держитесь, берегите себя” Вы попрощались со мной…Вы очень устали, Людмила Ивановна. Спите спокойно. Спасибо за Всё. Мне Вас будет очень не хватать. Простите, если что не так.
Владимир Стуканов, артист театра "Экспромт"
Баушка. Она всегда была очень требовательна и к себе, и к другим. Шаг влево шаг вправо – "расстрел". Она могла забыть свои слова (возраст), но слова и мизансцены партнера никогда! Поэтому, играя с баушкой расслабляться было нельзя. Но в спектакле “Дачные амуры”, в котором мы с ней играли последний рассказ “Хороший конец”, она любила "похулиганить". Иногда выдавая такие оценки, такие "гэги", что я едва сдерживался что бы не "расколоться".
Она всегда репетировала в полную силу, никому не позволяя играть в "пол ноги". Станиславский жил в каждой клеточке ее актерского организма. Артистов своего театра она тоже буквально “подсадила” на Пушкина и Толстого. Помню, как она вручила мне все тома “Войны и мира” и сказала: “Пока не прочитаешь, ко мне не приходи”. Так уж получилось, что много лет я жил в общежитии при театре. Через стену находилась квартира Людмилы Ивановны, нашей баушки. Она могла сказать: “Володька, заходи в гости. Иди борщ готовить. И это в 4 утра!
Мы долго беседовали, о жизни, о театре. С ней можно было говорить обо всем. Я готовил, а иногда приходил к ней и устраивал “День добрых дел”. Тогда ей уже было сложно передвигаться. Я стирал, мыл, убирал. Мы много разговаривали о моей женитьбе. Она была замечательной свахой, не только на сцене, но и в жизни. Ее очень огорчало, что я такой здоровый лоб не женат. А я только-только развелся, как-то было не до новых отношений. Но она настойчиво приглашала мам с дочерями под предлогом “в гости” как раз в тот момент, когда в квартире хозяйничал я. Мне приходилось выслушивать одну и ту же пластинку по десятому разу: “Актер хороший, мужик не пьющий, хозяйственный, а вот никак не женится…”. Я сразу “смывался” в другую комнату.
Она всегда говорила очень точные, проникновенные слова о жизни, о людях, о профессии. Жалко понимать, что это уйдет безвозвратно. Три дня назад, прежде чем уехать на детский кинофестиваль в город Анадырь, я пришел вечером к баушке. Отпроситься. Она спала. Я ее разбудил. Рассказал куда и зачем еду. Она выслушала и сказала: "Я тебя отпускаю. Иди делай карьеру. Мы должны с тобой написать книжку об актерских упражнениях для детей…" Это были ее последние слова. Теперь ее не стало. Царствие тебе небесное и земля пухом. Я люблю тебя, баушка.
Майр Матаев, балетмейстер театра
Помимо того, что она была творец и человек дела и слова, она была очень простой женщиной. Мне казалось, что Людмила объединяет всех артистов в театре любовью и особой семейственностью. Как мама всех артистов, ко всем была добра и мила, и помогала, чем могла, всем нуждающимся: кому-то делом, кому-то словом. В ней было абсолютно человеческое одинаковое отношение ко всем: и к детям, и к взрослым, и к старикам. Людей она очень любила, всегда была рада и гостеприимна. Она очень родной человек мне лично.
Везде успевающая и неутомимая. Говорила о себе: “Я не звезда, а тетка. И немножко клоун”. Любимое выражение на репетициях: "Почему ты не можешь, а я могу?"
И как они теперь смогут без неё?!
Бывают дни, когда теряешь вещи,
И каша подгорает на плите...
Какой-то рок, какой-то час зловещий,
И мысли, и дела совсем не те...
Тогда, наверное, и нечего стараться,
Чтобы судьбу свою переменить,
Тихонечко в природе затеряться,
И попытаться просто жить.
Вот облака... Они - как письма к Богу...
Нет, не просить, а лишь благодарить,
За всё - за всё, за дальнюю дорогу,
И за возможность видеть и любить.
Мотив какой-то простенький споётся,
Старайся не забыть его сберечь.
И всё в природе как-то утрясётся,
И вдруг найдёшь потерянную вещь...
Стихи Людмилы Ивановой
