Стальной характер
"Придется на время приостановить работы по созданию книги об Истории России. Но, зато появится возможность изучить новую местность, горы всегда полны тайн", - так, возможно, собираясь в дорогу, думал в 1920 году историк, географ Василий Никитич Татищев, когда указом Петра I его отправили на неизведанную местность строить металлоплавильный завод. Выбор человека, разбиравшегося в географии, был сделан неспроста, и как показала история, более достойной кандидатуры для освоения и изучения таких богатых земель просто не было. Именно Татищев первым стал употреблять термин "Урал" и "Уральские горы", он исследовал эти горы, провел границу между Европой и Азией и лично выбирал место для строительства нового города. Тогда-то и появилась на реке Исеть плотина, которая сегодня отделяет городской пруд от русла реки. Новое место подталкивало к удивительным открытиям и бурной научной деятельности, которой так увлеченно занимался Василий Никитич. У Татищева был план: он знал, как и куда нужно перенести старые заводы, какие из них закрыть вовсе, а где открыть новые.
Но не все радовались нововведениям. Купец Акинфий Демидов усматривал в государственных заводах конкуренцию, а перенос собственных заводов на новые места считал убытками. Его приспешники всячески мешали идеям Татищева, тот в свою очередь ни как не мог добиться начала строительства большого металлоплавильного завода. Демидов ликовал, он знал, что победа у него в руках, он был в хороших отношениях с ПетромI, мог позволить себе не платить десятину и даже подвел Татищева под уголовное дело. Великий ученый, географ, историк мог бы навсегда сгинуть в тюрьмах, если бы из Москвы в 1722 году не приехал Георг Вильгельм Геннинг.Само возникновение города тогда стояло под угрозой срыва. Татищев, приехавший на Уктус с известнейшим в то время специалистом горного дела Блиером, получил запрет от Берг-коллегии на продолжение строительства завода. А судебное разбирательство зашло так далеко, что Татищева пригласили в Петербург.
Фото: Оксана ЦурикДемидов просчитался, перемены во всех заводах страны, частных и государственных, были прямыми интересами Петра I. И миссия Виллима Ивановича Геннина, как он себя любил называть себя в России, была в том, чтобы любой ценой привнести модернизацию на уральских заводах. Опыта у него было в этом деле больше, чем у Татищева, он на тот момент уже более 10 лет руководил Олонецкими заводами.
Генин со всей свойственной ему европейской скрупулёзностью подошел к вопросу судебного разбирательства с Татищевым. Он находился в дружеских отношениях с Демидовым, и знал, что будет не просто сохранить эту дружбу. Он собрал достаточно информации о том, кто входит в Берг-коллегию и на чем основывались их доводы на запрет строительства завода. Татищева обвиняли во всех смертных грехах и даже в хищении государственных средств. Генин провел собственное расследование, а так же лично доложил Императору результаты своего решения. Татищева помиловали и снова отправили на Урал. С Демидова же сняли 6000 рублей за ложные донесения.
В феврале 1723 года все бумаги для строительства были готовы, а чуть позже на проведение первых работ из казны выделили 10 000 рублей. Стройка шла день и ночь, темпы такого большого строительства по тем временам поражали своим размахом. В первых днях осени плотина полностью перекрыла реку, и завод был запущен. Однако, официального утверждения от Петра I ещё не было. В середине лета Генин писал императору несколько писем о том, что завод вот-вот начнет работу и хорошо бы получить официальное одобрение. Но ответа не пришло. Упертый Генин написал более 8 писем всем кому только было возможно: Екатерине – жене императора, секретарю, личному денщику императора, двум близким фрейлинами императрицы и это еще не полный список адресатов. Никакого ответа так и не поступило, словно письма никто не читал. Генин решил не останавливаться и запускать завод без одобрения царя.
Фото: Оксана ЦурикК середине осени часть цехов уже работала, а 18 ноября в цехах был осуществлен пробный пуск боевых молотов, именно эта дата читается основательной для города-крепости Екатеринбурга. Не смотря на то, что царского указа еще не поступало, Генин решил снова идти вабанк. Он прислал Императрице медное блюдо, изготовленное из первой меди, полученной на этом заводе. Большими резными буквами на медной каемке красовалась надпись "КатеринъБурхъ" В сопроводительном письме было указано, что завод, построен, во славу имени ее, но никак не в ее честь. После такого сокрушительного победоносного шага, результат не заставил себя ждать и нужные одобряющие бумаги пришли. Так, Виллим Иванович Геннин, привязал себя на 12 лет к уральским заводам, а Татищев, между тем в общей сложности прожил в Екатеринбурге чуть более 4 лет.
Фото: Оксана Цурик
По тем временам завод считался самым мощным не только в России, но и в мире. Там выплавляли продукцию из железа, чугуна и меди, были несколько якорных фабрик, несколько машин для сверления пушек, 14 молотов и 2 домны. Могли ли подумать когда-то Татищев и Генин, что сталь на Эйфелевой башне или медь на статуе Свободы будут из Урала? И это еще не все: первые английские станки выплавлялись тоже на уральских заводах, а демидовский металл сохранял от сырости здание парламента Великобритании и французский Нотр-Дам-де-Пари.
Через два года после запуска большого сталеплавильного завода в Екатеринбурге открылся "Платный двор". Он находился на том месте, где сейчас стоит музей изобразительных искусств. Однако Татищев, который инициировал открытие этого двора, заметил, что зарубежные купцы стали вывозить российские платы в качестве сырьевого медного продукта. Дело в том, что если медь вывозилась слитками, то она облагалась пошлиной, в то время как платы считались платежным средством и никаких налогов для их вывоза через границу не требовалось. Квадратные тяжелые, весом почти в полтора килограмма за штуку, их неохотно брало население и в конце 1726 года по приказу Екатерины I делание плат завершилось. Почти через 10 лет на базе "платного двора" появился монетный. Именно на нем впоследствии было изготовлено почти 80% всех медяков Российской Империи.
Золотая лихорадка или загадки хозяйки медной горы.
Для Екатеринбурга XVIII век стал временем, когда горнозаводское дело являлось градообразующей частью. Тогда еще никто не зал, какие именно сокровища прячут в своих недрах старейшие горы планеты. В 1738 году в городе открывается первая камнерезная мастерская. Этому событию предшествуют открытия 1831 года, когда Максим Кожевников и Яков Коковин находят Изумрудные Копи Урала. Только за первое столетие там было добыто более 15 тонн камней. Сегодня участок добычи изумрудов составляет более 40 км в длину и 3 км в ширину.
Фото: Оксана ЦурикЕще один камень - александрит, также добывают в уральских копях. Существует легенда, что крепостной крестьянин, который спал на сырой земле, случайно нашел первый александрит. Камень показался ему странным, и необычным, он отдал его барину. Тот в свою очередь показал камень Якову Коковину. Находку отправили в Петербург, где его изучением занимался Перовский. Он дал новому минералу научное название "диафанит" (от греч. diaphanite: di два и phan — казаться). Приближающиеся совершеннолетие Александра II натолкнуло Коковина на новое название "александрит", с которым камень впервые был представлен ко двору. Позже перстень с этим камнем станет любимым украшением императора, он верил в то, что камень обладал магическими свойствами, и мог предупредить своего хозяина об опасности, меняя цвет.
В 20 годах XVIII века вблизи Екатеринбурга развивается золотая лихорадка. Многие тогда находили золотые россыпи, мыли песок, и даже находили крупные самородки. Купцы, не остались в стороне и те, у кого были средства, так же вкладывали свои сбережения в золотодобычу. В 1824 г., Александр I посетил Екатеринбург и для переодевания сделал остановку в доме купца Якима Рязанова. Во время визита император пожаловал ему перстень, а супруге бриллиантовый фермуар. Короткая встреча имела между тем весьма продолжительные последствия. Хитрый купец уговорил царя выдать государственные субсидии на развитие и добычу золота в Тобольской губернии. Два года поисков не дали результатов, а деньги пущены на ветер. Но Яким не унимался и организовал совместно с другими купцами экспедицию в поисках золота Томской губернии. Снова пошли годы бесконечного поиска желтого метала. Купцы были староверами и в деревнях их всегда встречали с особым гостеприимством. Они собирали сказы, легенды и байки про местных золотоискателей, и затем лично проверяли каждую версию.
Яким Рязанов. Фото: wikipedia.org Так спустя два с лишним года имя Рязановых снова грянуло в Екатеринбурге. Был открыт куст россыпей в Мариинской тайге в районе реки Кундустуюла (Кемеровская область). В первую пятилетку на этих разработках удалось добыть почти 2 тонны чистого золота. Яким смог расплатиться с кредиторами и государственными долгами. Денег было столько, что когда Аникий Рязанов выдавал замуж свою дочь, весь город гулял целый год, кормили всех от крестьян до знатных бояр. Купцы до революции составляли отдельный городской колорит. Они занимались салотопением, мыловарением, кожевенным ремеслом, торговлей мясом и занимались услугами транспортных перевозок.
Город трёх Екатерин
В названии города есть тройственный смысл. Когда Генин отправлял императрице медное блюдо, он вложил в название завода-крепости смысл ее имени. Городом местность стала на много позже, а сама императрица факт собственного участия в названии ни как не утвердила. Позже церковь присвоила заводу имя великомученице Екатерине Александрийской. Она же является покровительницей горного дела и служит уральским мастерам. Эта легенда получила широкое признание, и в честь нее был возведен Екатерининский собор, который простоял до 1930 года. Сегодня о соборе напоминает лишь небольшая часовня, которая находится на месте алтаря.
Фото: Оксана ЦурикТретья покровительница города Екатерина Великая. Свой статус город получил именно во время её царствования. Первые три года завод-крепость просуществовал как Екатерининск. Окончание "- бург" было приставлено по европейской аналогии и её предлагал Геннин. Есть версии, что дальнейшая судьба в названии могла сложиться как Екатеринград. И перед революцией многие активисты пытались поменять название города. Однако, гражданская война не дала этим планам сбыться. Город переходил из рук у руки, то к красным, то к белым и, в конце концов, кроваво прославился на весь мир, как место, где убили последнего русского царя со всей семьёй. Свое советское имя город получил в 1924 году и стал называться Свердловск в честь большевика Якова Свердлова. Эпоха социализма прошла, и сила трёх Екатерин вернула городу прежнее название в 1991 году, оставив за собой шлейф советского прошлого лишь в названии области.
