Фото: moscowparks.narod.ru
За свою долгую историю Узкое несколько раз переходило от одного славного рода к другому. Первыми владельцами, начавшим всерьёз преобразовывать здешние места стали бояре Стрешневы. Из этого семейства первый государь из династии Романовых – Михаил Фёдорович, уже было отчаявшийся найти достойную пару, и выбрал себе суженую – Евдокию. Выбор оказался удачным – царская чета жила в любви и согласии, и законным наследником династию обеспечила, положив конец смутам. При Петре I в числе ближайших сподвижников царя-реформатора значился Тихон Стрешнев, которому государь, по возвращении из Европы сбривший бороды всему своему боярскому окружению, разрешил оставить сей признак мужественности в награду за верную службу.
В.Л. Боровиковский. Портрет графини Сиверс. Фото: Михаил КоробкоВ 1726 году одна из Стрешневых принесла Узкое как приданое в семейство князей Голицыных. С этого времени и начался золотой век усадьбы. В 1780-х годах Алексей Борисович Голицын повелел старый господский дом снести и на его фундаменте новый, более просторный. Величественный портик и белокаменная терраса вдоль западного фасада дворца сохранились с тех врёмен почти в первозданном виде. Судя по всему, мало изменилась и парадная анфилада первого этажа дворца, разве что на месте нынешней большой гостиной располагались две – "в сад" и "к прудам", а малая гостиная, скорее всего, служила хозяйке дома будуаром.
Фото: votezde.orgАлексей Голицын был одним из учредителей и директором Московского дворянского собрания, первоначально именовавшегося клубом. Дабы клуб имел своё помещение, князь приобрёл особняк на углу Охотного ряда и Большой Дмитровки и пригласил выдающегося архитектора Матвея Казакова для перестройки здания. Средства для этого он получил, заложив Узкое в опекунском совете. Так что если бы не князь, не видать бы одному из изысканнейших особняков Москвы прекраснейшего Колонного зала, любоваться которым мы до сих пор имеем возможность.
Картина неизвестного западноевропейского художника 1-ой половины XIX века "Гитарист". Фото: Михаил КоробкоАлексей Голицын умер, не успев выкупить родовое имение. Устройством дел его наследников занялись родственники, назначенные опекунами, одним из которых был и князь Владимир Борисович Голицын, супруга которого послужила Пушкину прообразом для старой графини из "Пиковой дамы". Сохранилась переписка между опекунами, из которой становится ясно, что княгиня Наталья Петровна не только в свете блистать умела, но и в хозяйстве толк знала: речь в одном из писем идёт о том, какую часть урожая из усадебных оранжерей следует продать, а какую предоставить в её распоряжение для варки варенья.
Интерьер усадьбы Узкое. Фото: uzaomos.newsВ числе владелиц Узкого была и ещё одна дама, увековеченная в русской классике. Помните у Грибоедова в финале "Горя от ума" Фамусов в отчаянии восклицает:
Ах! Боже мой! что станет говорить
Княгиня Марья Алексеевна!
"Повысив в звании" дочь Алексея Голицына, в замужестве графини Толстой, Грибоедов только подчеркнул тот вес, какой она имела в обществе.
К русской классике Узкое привязано и ещё одной нитью: в здешней церкви венчались и провели первую брачную ночь под гостеприимным кровом усадьбы будущие родители Льва Николаевича Толстого. Граф Николай Ильич Толстой был родственником хозяйки и близким другом хозяина дома.
Супруг Марьи Алексеевны – граф Пётр Александрович и сам был личностью незаурядной: участник походов Суворова и войн с Наполеоном, сподвижник Николая I, кавалер всех высших орденов Российской империи. Выйдя в отставку, он всерьёз увлекся агрономией и поставил хозяйство в Узком на широкую ногу, используя последние европейские достижения и имение приносило своим владельцам немалый доход. Его сын затеял перестройку старого дома, ставшего для его многочисленного семейства тесноватым. Но своим нынешним видом здание это обязано своим последним владельцам – Трубецким, перепланировавшим его под свои вкусы. В кабинете хозяина дома князя Петра Николаевича Трубецкого провёл свои последние дни выдающийся русский философ Владимир Соловьёв.
Князья Трубецкие у террасы главного дома, 1890. Фото: из статьи Михаила Коробко в журнале "Наше Наследие" В 1922 года усадьба была передана Центральной комиссии по улучшении быта учёныx (ЦЕКУБУ), которая устроила тут санаторий для элиты советской науки и культуры. Из имён обитателей Узкого можно составить внушительных размеров академический словарь. В разное время здесь отдыхали гениальный физик Лев Ландау, создатель учения о ноосфере академик Вернадский, выдающийся геолог и географ Владимир Обручев (автор увлекательнейшего романа "Земля Санникова"), знаменитый палеонтолог Иван Ефремов (автор "Таис Афинской", "Лезвия бритвы" и других захватывающиx романов). По аллеям Узкого гуляли Анастасия Цветаева и Корней Чуковский, иx увековечил в своиx стихаx Борис Пастернак, запасались здесь вдохновением Мандельштам, Есенин и Маяковский. Великого Бернарда Шоу привезли в Узкое специально для встречи со Станиславским.
Фото: Михаил КоробкоУдивительно, но факт – несколько десятилетий усадьба жила в соответствии с традициями русской дворянской культуры – с философскими диспутами и концертами, играми в шарады, литературными вечерами и любительскими спектаклями – словно никакой советской власти и в помине не было. Золотой век "республики Санузия", как не без юмора называли это идиллическое место его временные обитатели, давным-давно канул в Лету. Светил науки и культуры тут теперь днём с огнем не сыщешь, сплошь да рядом мелкие околонаучные чиновники, но попасть в усадьбу любителям старины практически невозможно – оxрана не пропустит. А Узкое бесценно именно тем, что сохранило в почти неизменном виде (включая отчасти мебель и интерьеры) облик русской дворянской усадьбы второй половины XIX века. И подлинное предназначение её – музей, а не пристанище для хворых и недужных.
Фото: Михаил Коробко
Точка зрения
Михаил Коробко, историк, архивист, писатель:
Академики с мировыми именами сюда давно уже не ездят, в лучшем случае – доктора наук из провинции. Дом понемногу гибнет, его состояние вызывает вопросы. Всё, что делается для поддержания его в эксплуатационном состоянии – убогие попытки залатать вечно дырявые штаны. А между тем, это едва ли не единственная в Москве усадьба, где всё "родное" – полы, двери, оконные рамы – а не новодельное. Уникальное художественное собрание XVII - XIX веков, размещённое без соблюдения какиx бы то ни было искусствоведческиx принципов, нуждается в скрупулёзном изучении специалистами. Усадьба остаётся практически недоступной для публики: экскурсии проводятся редко и нерегулярно, и стоят совсем недёшево.
Фото: travel.mos.ru Спасение усадьбы – превращение её в музей. Но РАН этим заниматься не будет, она со своими проблемами разобраться не может, Федеральное агентство научныx организаций (ФАНО РФ) ничего не решает, для минздрава усадьба – обуза. Чтобы ситуация сдвинулась с мёртвой точки, решение должно быть принято на уровне председателя правительства или президента.
