"Тамара", "Гамлет" и "Медный всадник": дагестанский театр в Москве
В первый вечер пушкинская поэма в исполнении чтеца перемежалась мелодраматическими романсами, спетыми тремя вокалистами в сопровождении камерного ансамбля. Атмосфера больше соответствовала филармоническому концерту, чем музыкальному спектаклю.
Программа второго, сугубо балетного вечера оказалась интереснее, хотя и здесь возникли свои сложности.
Главный балетмейстер театра Муса Оздоев поставил насыщенную драматизмом новеллу “Поэт и Муза” о муках художника, переживающего душевное смятение в поисках идеала и в борьбе за право творить.
В несколько прямолинейном хореографическом тексте новеллы нет особенных глубин, но артисту Эльдару Ахмедову удалось точно передать гамму переживаний человека, охваченного творческими метаниями и борьбой с темными силами косного общества. Однако здесь, к сожалению, не произошло главного, чего всегда ждешь от балета: “прописи” классической лексики не стали каллиграфией, поскольку артисты в плане освоения классической хореографии, увы, остаются пока на уровне прописей, вытанцовывая простые пассажи напряженно, но без одухотворения.
"Поэт и муза". Фото: Дагестанский театр оперы и балета
“Гамлета” на музыку Петра Чайковского также в постановке Мусы Оздоева оказался значительно ярче. История Принца Датского начинается на этот раз с магического голоса Владимира Высоцкого, с его монолога “Быть или не быть”, дающего событиям настрой трагический и торжественный. Строго следуя сюжету, балетмейстер ставит не моноспектакль и не торопливый дайджест, а успевает показать основных участников события, удачно раскрывая их образы.
Запомнились полный жизненных сил самовлюбленный Клавдий – Муртуз Гаджиев; ослепленная страстью, слабохарактерная Гертруда – Марина Гусейнова; хрупкая и невесомая Офелия в прочувствованном исполнении юной Евгении Калинтеевой. Наконец, сам Гамлет – молодой рыцарь, искренне озабоченный поисками истины, сыгранный артистом Арсеном Курбанмагомедовым вдохновенно и смело. Балетная версия вечного сюжета воплощена театром страстно и цельно, в строгом следовании природе трагедии.
Для балета “Тамара” на музыку Милия Балакирева Муса Оздоев написал свое либретто по стихотворению М.Ю. Лермонтова. Новелла о чувственной и коварной царице стала самым ярким впечатлением гастролей дагестанского театра. Согласно аннотации к спектаклю, “здесь переплелись стили Востока и Кавказа, пробуждая в человеке раскованность и свободу чувств”. Пряность экзотической музыки была усилена мерцающим многоцветьем ковров, фресок и нарядов (сценограф Ибрагимхалил Супьянов, художник по костюмам Хадижат Алишева).
Изысканное пластическое красноречие Саят Шарабутдиновой – Тамары завораживало не меньше, чем простодушная ясность Муртуза Гаджиева – Путника. А храбрые джигиты, мистические коршуны и томные гурии предстали персонажами фольклора, к которому неудержимо тянется всякая зрительская душа, жадная до ярких впечатлений.
Чувственная пластика восточных и кавказских танцев, природно близкая артистам из Махачкалы, исполнена без натуги, с художественной полнотой, магнетизмом и обаянием. При этом события не потеряли ни цепенящего трагизма, ни пленительной поэтичности.
