Сюжет гоголевской истории разворачивается вокруг Агафьи Тихоновны, купеческой дочери, решившей выйти замуж, и шести женихов, борющихся за внимание девушки. С одним из них, Подколесиным, надворным советником, нас знакомят ближе всего. Это тихий и нерешительный мужчина, который захотел, наконец, порвать с холостяцкой жизнью. Сваха Фёкла Ивановна, чтобы устроить судьбу молодой девушки, приглашает женихов на смотрины, все они и приходят в одно и то же время в дом невесты. Такая ситуация позволяет увидеть то знаменитое гоголевское сочетание лирического и комического, за которое его так полюбили современники.
Выбор оказывается сложен как для девушки, так и для застенчивого Подколесина. Агафья Тихоновна мучается, кому отдать предпочтение, с кем связать жизнь, а надворный советник в свою очередь не может решиться связать себя узами брака, потерять дорогую ему свободу. Это различие в восприятии одинаковой ситуации мужчиной и женщиной создаёт главный сюжетный конфликт пьесы.
Фото: Наталия Чебан
Режиссёр разделил произведение на 5 частей, каждая из которых имеет своё название: "Медитация", "Левитация", "Презентация", "Эксгумация" и "Прокрастинация". И большую часть театрального действия можно описать одним из этих слов — "медитация". Всё происходящее действительно вводит зрителя в транс — на это работает и звук, и декорации, и художественные образы, появляющиеся на сцене. Композитор Павел Карманов и хормейстер Светлана Анистратова создали внутри этого спектакля отдельное пространство — пространство звука. И оно играет настолько большую роль во всём происходящем на сцене, что, казалось, выключи звук — вся магия тут же исчезнет. Редкие сцены не сопровождались мелодиями или звуками. Звон хрусталя, детский смех, ветерок, перезвон колокольчиков — вся фонотека слышимых звуков обволакивала зрительский зал, создавая медитативное настроение всей постановки. Кроме мистицизма, характерного для Гоголя, на сцене звучали и многоголосые хоровые партии, исполняемые "фантомными персонажами". Они появлялись то тут, то там, исполняя колыбельную, или просто рассыпаясь на 5, а то и 6 голосов "баюльными" мелодиями. Интересно, что в домах Подколесина и Агафьи Тихоновны звучит абсолютно разная музыка, ибо звуковая характеристика — одна из художественных деталей спектакля.
Фото: Наталия Чебан
Сценическое пространство решено в этой постановке настолько необычно, что о нём тоже стоит сказать отдельно. Во-первых, оно абсолютно подвижно —редко декорации задерживались на одном месте дольше получаса. Большие полупрозрачные ширмы то создавали одну сплошную стену, то несколько комнат, за которыми в тёплом контровом свете появлялись тени, танцуя и подыгрывая главным героям.
Фото: Наталия Чебан
Попытался режиссёр и внедрить в Гоголя современность. В первую очередь, хочется отметить костюмы персонажей. Их сложно описать словами: на некоторых женихах была только половина пиджака с одним рукавом, на ком-то красовалась половина жилетки. Смотрелось это органично и отлично вписывалось в общее настроение спектакля. Сваха Фёкла Ивановна щеголяла в современном брючном костюмчике, что тоже не совсем соответствовало гоголевской эпохе, зато отлично дополняло образ героини: настойчивый, решительный, боевой.
Фото: Наталия Чебан
В одной из сцен, где женихи наперебой пытались показать себя, один из героев вспомнил строчки из песни "Одиночество сволочь", устаревшей ещё в 2010 году, что казалось особенно странным на фоне удачной и актуальной шутки про девяток яиц. К счастью, это был единственный сомнительный момент относительно современности в этой постановке. Использовались в спектакле и современные технологии: некоторые фрагменты снимались на камеру и в онлайн режиме транслировались с помощью проектора немного нечётким, стилизованным изображением поверх ширм. Персонаж будто бы присутствовал на сцене дважды, и такое внедрение современности в Гоголя заслуживает отдельной похвалы — выглядело это действительно мощно, играло на руку общей эстетике спектакля. Персонажи у режиссёра тоже удались. Каждый запомнился своей особой привычкой, жестом, у кого-то это даже походило на нервный тик, но актёры отыгрывали свои роли прекрасно, каждый образ оказался точно схваченным. Особенно хочется отметить Игоря Яцко, исполнившего роль Подколесина, и Дмитрия Репина в образе экзекутора по фамилии Яичница. Игра актёров была тонкой, психологичной и абсолютно живой.
Фото: Наталия Чебан
В итоге мы имеем органичный, сложенный из тысячи элементов спектакль, который на протяжении трёх часов не отпускает зрителя, привлекая его внимание не спецэффектами и сюжетными поворотами, а внутренним тонким миром, эстетикой, красотой. На него стоит сходить, чтобы прочувствовать пусть не того Гоголя начала девятнадцатого века, но Гоголя современного, до волшебства красивого. Таким бы он, пожалуй, и был бы уже тогда, в первой постановке на сцене Александринского театра, если бы в 1842-ом были проекторы, Александр Огарёв и женские брючные костюмы.
