Юстус Франтц: "Ни одна страна мне не нравится так, как Россия".

18 мая 2024 года Юстусу Франтцу исполнилось 80 лет. По этому поводу его старый товарищ и коллега Валерий Гергиев, глава Мариинского театра, приготовил роскошный музыкальный подарок. В юбилейную дату Франтца с исторической сцены Мариинки прозвучала Торжественная месса Людвига ван Бетховена. Исполнением в составе Симфонического оркестра, солистов оперы и Хора Мариинского театра дирижировал лично маэстро Гергиев. И в тот же день юбиляру была предоставлена возможность дирижировать оперой Моцарта "Похищение из сераля". Наследие Вольфганга Амадея Моцарта всегда занимало особое место в творчестве Юстуса Франтца. Спустя 4 дня, 22 мая, Юстус Франтц снова вышел на ведущую российскую сцену: в Концертном зале Мариинского театра под его управлением исполнили симфоническую программу.

 

Но торжества в честь юбилея прославленного музыканта в нашей стране этим не ограничились. Знаковый для Юстуса Франтца год продолжается, и в его рамках в программу Большого летнего музыкального фестиваля "Сириус" вошли три концерта в честь маэстро и при его непосредственном участии. В ходе этих мероприятий "Ревизор.ru" взял интервью у живой легенды.

 

 

Спасибо, в жизни только раз бывает 80 лет, и для меня счастье, когда есть прекрасная музыка. Вы правильно сказали, Валерий Гергиев организовал мне очень хороший день рождения в Мариинском театре. Самым дорогим подарком для меня стала предоставленная возможность дирижировать оперой "Похищение из сераля" Моцарта. Также коллектив театра специально для меня исполнил Торжественную мессу (Месса Солемнис) Бетховена. И что-то лучше придумать, кажется, невозможно.

 

Насчёт работы на фестивале в "Сириусе". На каникулах с семьёй я был на Канарских островах и прилетел оттуда в Сочи в четыре утра. Должен сказать, там не так влажно и жарко, как здесь. У нас тоже есть фестиваль в городе Лас-Пальмасе на острове Гран-Канария и других островах архипелага, но он проходит зимой, в январе и феврале, в других погодных условиях. На фестивале в "Сириусе" состоялись три концерта, где я играл и дирижировал. Я очень рад быть здесь – очень любезные люди, хорошая организация. И у меня очень красивый вид из окна на Чёрное море. Это рай.

 

Я очень люблю играть на рояле, но в последние два года почти не выступал сольно – приходилось в основном дирижировать. Это сказалось: сейчас я чувствую, что нужно больше заниматься на рояле, играть этюды Шопена и другие произведения. Что касается моего выступления вместе с Константином, мы впервые играли такое большое сочинение – Сонаты для фортепиано в четыре руки до мажор Моцарта, и, чтобы не ударить в грязь лицом, много репетировали, пока отдыхали на островах. Вариации на концерте мой сын сыграл очень удачно. Хотя при исполнении выяснились некоторые сложности. Константину достался совсем новый рояль "Стейнвей", еще не разыгранный. По этой причине инструмент звучал немного тихо, не было "бриллиантовых" верхушек, к такому звучанию надо было приспособиться. Все "Стейнвеи" изготавливаются вручную, потому двух одинаковых среди них не существует, то есть невозможно заранее "натренироваться" для игры на определенном рояле этой марки. Кроме того, Большой зал Университета "Сириус", где проходили выступления, не специализированное концертное помещение, и я очень рад, что сейчас на федеральной территории достраивается новый Концертный центр.

 

Для выступления с Московским государственным симфоническим оркестром Ивана Рудина был выбран Концерт ре минор для фортепиано с оркестром Моцарта с каденцией Бетховена. Этот фортепианный концерт – особенный у Моцарта. Обычно композитор писал концерты для аристократического общества, и они всегда звучали в мажоре, но что-то изменилось в его жизни, и появился минорный концерт, предназначенный не для общества. Композитор сочинил музыку о том, что он ощущает, и что чувствует его душа. В этот момент он написал известное письмо своему отцу, где сообщал, что каждый день думает о смерти.

 

Часто говорят, что Моцарт весёлый, смешной, но, конечно, это неправда. В этом композиторе сосуществуют сразу двое: меланхоличный и радостный, они всегда вместе, поэтому его музыка так богата, и мы не устаём её слушать. Я помню, как в молодости играл своей матери Сонату ля мажор, которая была сейчас в моей сольной программе. И мама сказала: "Это так грустно". Я удивился, почему грустно – это мажор и совсем не грустно. А вот сейчас я маму понимаю. Мне понадобилось почти 70 лет, чтобы понять, что она хотела сказать. Для меня ре-минорный концерт Моцарта – это почти как Бетховен.

 

Это правда. Например, я делаю большой тур 20 концертов по Германии как пианист, потом начинаю думать: а где оркестр, где люди, где жизнь? Я скучаю по одиночеству за роялем, а потом желаю рисовать картины красками оркестра. Это всегда мои впечатления, это субъективно.

 

 

Я много дирижирую русскими оркестрами, но у меня, к сожалению, нет русской крови. В моих жилах "международная" кровь: есть немецкие корни, польские, итальянские, испанские, английские, скандинавские, — все, кроме русских. Но у меня русская жена, и мой сын Константин уже наполовину русский. Он говорит: "Папа, когда я говорю по-русски специально с немецким акцентом, то все восхищаются моим русским. Когда говорю просто на русском, все уверены, что я настоящий русский".

 

 

Мы обсуждаем это. Но сейчас он должен серьёзно концентрироваться на фортепиано, особенно на русском репертуаре. Константин – студент Московской консерватории в классе Наталии Трулль. Хотя он уже дирижировал несколько сочинений Моцарта, и было неплохо. Мне бы хотелось, чтобы он сделал тур с маленьким оркестром, начиная с концертов Моцарта. Я горд, что у меня есть такой сын. Надеюсь на Наталью Трулль: она строгий педагог, и я уже вижу прогресс Константина. Мой старший сын тоже пианист, пишет киномузыку.

 

 

Иван – мой очень хороший друг. Я слушал в "Сириусе" концертное исполнение оперы "Франческа да Римини" Рахманинова под его управлением. Мы с ним сделали много концертов, Иван – отличный музыкант. Я рад, что мы вместе выступаем, и надеюсь, что эти выступления будут удачными. Я буду дирижировать Четвёртую симфонию Брамса и Пятую симфонию Чайковского с коллективом Рудина – Московским государственным симфоническим оркестром, который очень хорошо воспитан в профессиональном смысле. Воспитание пошло от Ивана Рудина. Оркестранты очень интенсивно и свободно, как и требуется, играют эту музыку. Никогда в жизни я не слышал, чтобы кто-то дирижировал две такие масштабные симфонии в одном концерте. Обычно программу строят так: увертюра, инструментальный концерт и потом большая симфония. Мне предстоит подняться на две музыкальные вершины за один вечер. Надеюсь, у меня хватит сил. А если нет, то потом скажут: он немец и ничего не понимает в Чайковском. Но я очень люблю русскую культуру, русских людей, вашу литературу и, конечно, музыку.

 

Сейчас здесь по пальцам можно пересчитать людей, кто видел Шостаковича. А я был знаком с ним! Впервые я посетил Советский Союз в 1974 году, незадолго до смерти Дмитрия Дмитриевича. Встреча с ним была незабываема. Мы приехали на гастроли с Мюнхенским филармоническим оркестром под управлением Рудольфа Кемпе. Наша страна тогда была "классовым врагом" с СССР. Я играл, кажется, Четвёртый концерт Бетховена. Рояль был фирмы "August Forster", сделанный в ГДР, не такой хороший, но музыкантам в зале и Шостаковичу очень понравилось. Он пригласил меня сесть рядом с ним, на пустое место его жены. Я мог с ним разговаривать, и это было счастьем для меня. В далёком советском 1974-м году мы слушали Кемпе с Пятой симфонией Брукнера, которого тогда не исполняли у вас. И Шостакович сказал, что это вечный дух, дух вечности. Для меня это было открытием!

 

После фестиваля в "Сириусе" я буду с Валерием Гергиевым обсуждать планы на следующий сезон: это постановки опер "Фиделио" Бетховена, "Милосердие Тита" Моцарта и "Волшебный стрелок" Вебера с моим участием. Снова хочу сказать, что я бывал во многих странах, но ни одна страна мне не нравится так, как Россия. Обещаю, к следующему интервью я буду лучше говорить по-русски.