“Такой добряк, такая корова!”
“Париж в то время был центром мировой культуры, политики. Туда ехали не только орловские, но и все русские писатели, – поясняет замдиректора Орловского объединенного государственного литературного музея имени Тургенева Лариса Дмитрюхина. – Побывать, пожить в Париже значило соприкоснуться с мировой оперой, живописью литературой. Америка в то время была большой деревней”.
В Париже венчался Афанасий Фет, Тургенев по понятным делам сердечным прожил в Париже 38 лет, Лесков после конфликта с властями официально ехал в Париж в “командировку”. Писатель Серебряного века Борис Зайцев нашел там приют, не приняв революцию.
Фото: ТМК ГРИНН
Впрочем, неприятие к революции вообще испытывал и орловец Иван Тургенев, но только к другой, французской. Насмотревшись крови, жесткости, бессмысленных убийств, которые всегда сопутствуют любому перевороту, он навсегда вынес отвращение к любым революциям вообще.
В Париже Тургенев жил на улице Дуэ, дом его был центром притяжения для всех русских. К Тургеневу шли соотечественники – кто-то посмотреть на великого писателя, кто-то – принести рукопись и услышать рецензию, а кто-то занять денег. Тургенев принимал всех, внимательно читал рукописи, давал деньги, на возврат которых и не надеялся. Принимал посетителей у себя в кабинете на втором этаже, иногда прерывал разговор, когда слышал звуки музыки – на первом этаже пела Полина. Рассеянно улыбался, думая о чем-то своем.
Фото: Музей Тургенева в Буживале В Париже Тургенев сдружился с Гюставом Флобером. Француз с крутым нравом, пылкий, эмоциональный, с громким голосом был полная противоположность знаменитому орловцу. Но испытывал к нему большую нежность, восхищение его талантом.
Эта дружба помогла стать Тургеневу участников знаменитых “обедов пяти освистанных авторов” – едва ли не тайное общество, в которое кроме него и Флобера входили Золя, Гонкур и Доде. Смысл заключался в том, что на эти обеды собирались авторы, пьесы которых были хоть раз, да освистаны в театре.
Тургенев, хоть и ни разу не терпел провала на подмостках, ради того, чтобы быть со знаменитыми писателями, поклялся, что его пьеса тоже была освистана. “Но это было в России, далеко, и мы не стали проверять”, – вспоминал Флобер.
Фото: thenukal.topХолостяцкие вечеринки проходили в кафе “Риш” либо в парижской квартире Флобера на улице Мурильо. За стол садились в семь часов вечера, но в два часа ночи трапеза еще не заканчивалась. Каждый считал себя гурманом: Флобер предпочитал руанских уток, Золя любил устриц, Тургенев предпочитал икру и тетеревов.
Гарсона отсылали прочь, чтобы не подслушивал, впрочем, как позже потом вспоминал Тургенев, в этом не было особой нужды: гортанный голос Флобера разносился по всему дому. Тургенев с удовольствием растягивался на диване, Гонкур и Золя снимали пиджаки, и разговор плавно переходил на самую главную тему – женщины.
Флобер – завоеватель по своей натуре – о любви говорил, как о только что съеденных блюдах, Тургенев же рассказывал, с каким волнением и благоговением прикасается к женщине. Золя и Гонкур, которым не доводилось по-настоящему влюбляться, внимали Тургеневу. Флобер, подтрунивавший над привязанностью приятеля к Полине Виардо, но не устававший восхищаться его талантами, писал позже: “Он знает, я думаю, очень глубоко все литературы! И при этом такой скромный! Такой добряк, такая корова!”
Тайна смерти Пушкина
В отличие от Тургенева другого орловского писателя – Николая Лескова в Париж привела не любовь, а конфликт с властями. Порядком нахлебавшийся неприятностей на Орловщине, Лесков буквально оживает за границей. Селится в латинском квартале, который с юмором описывает в книге “Русское общество в Париже”. Но вот одна из его поездок в Париж сопровождается поручением русского публициста Ивана Аксакова узнать истинную причину смерти Пушкина.
Фото: Правда.РуКак известно, Пушкину перед смертью был прислан анонимный пасквиль как мужу-рогоносцу, что и стало причиной его дуэли с Дантесом. Граф Соллогуб в свое время писал, что тайну авторства пасквиля, а также подлинные документы смерти Пушкина можно найти в Париже – стоит только исследовать почерк и станет известно имя настоящего убийцы.
В частности, подозревали в этом князи Ивана Гагарина, который был уже в ту пору монахом иезуитского ордена в Париже, и его друга князя Петра Долгорукова. Оба слыли большими сплетниками и, как был уверен Аксаков, Гагарин точно знал, чья рука написала “диплом”, лишивший русский народ великого поэта.
С Гагариным Лесков сошелся сразу, время оба проводили в приятных беседах. О Пушкине Лесков с князем сам не заговаривал, но старика, видимо, эта тайна мучила настолько сильно, что он сам заговорил о ней.
Лесков, по его собственным воспоминаниям, ведя светский разговор, привел цитату из Пушкина и назвал имя поэта. Это привело в глубокое волнение иезуита, который залился слезами и стал горячо убеждать писателя, что все это клевета и никогда он не писал подобных пасквилей. Но старик был глубоко уверен, что именно в Париже есть доказательство его невиновности, как и то, что здесь откроется тайна имени человека, сгубившего поэта. Обо всем этом Лесков подробно отписал Аксакову, так и не разгадав загадку смерти поэта, но призвав все же поверить Гагарину, судьба которого “очень драматична”.
Русский Париж
В мире давно существует такой культурный феномен как “Русский Париж”. Это кварталы, где улицы носят названия русских писателей, музыкантов и художников. Это дома, где жили Бунин, Зайцев, Тэффи, живописец Петр Нилус, написавший портрет Бунина, который теперь хранится в орловском музее. Это Дом артиста и Клуб писателей, а позже – Русский клуб, где читал свои сатиры орловец Петр Потемкин, выступали Куприн и Саша Черный. А в Буживале под Парижем, как и в Орле, есть улица Тургенева.
“Благодаря тому, что Париж всегда был открыт для наших писателей, мир узнал русских авторов, мы узнали многих французских писателей в переводе русских классиков, – говорит Лариса Дмитрюхина. – Произошло взаимообогащение культур”.
