Спектакли уходят, а пьеса может жить века и даже тысячелетия, что доказали Эсхил и Софокл. Но как каждый солдат мечтает стать генералом, каждый драматург хочет дожить до премьеры, быть при жизни поставленным. Согласны?
Волчанский: На сто процентов и даже больше! Больше того: как сказал один известный писатель, нет такого прозаика, который не мечтал бы написать пьесу, а уж для каждого драматурга рампа – мечта и цель. И для журнала нашего – тоже. Выбирая пьесу для печати, мы в первую очередь думаем о возможности ее постановки в театре. Вот недавно я прочитал хорошую английскую пьесу, но она уж очень специфическая по материалу: о жизни «золотой молодежи» в современной Британии. По качеству текста это настоящая литература, но мне кажется, пьеса вряд ли будет востребована нашим театром.
Как вы поступите в данном случае – опубликуете или нет?
В: Решили поставить ее в резерв. Все будет зависеть от конкретной ситуации. У нас существует внутренний конкурс пьес. Бывает так, что и выбирать не из чего. Но чаще, когда из хороших надо выбирать лучшие.
Что для вас основное при отборе: тема, талант, взгляд на мир?
В: Взгляд на время, на социум для меня не главное. Мы отыскиваем людей, перспективных с профессиональной точки зрения. И должен заметить, авторы стали намного сильнее. Более умелые. Возможно, потому что они серьезнее относятся к образованию.
Все издания жалуются на материальные проблемы. А как вы сводите концы с концами?
В: Государственная поддержка культуры в нашей стране когда-то была сильной, разветвленной и давала плоды. Сейчас она ослабевает. Наш журнал еле дышит. Чтобы прожить 2015 год, выпускать журнал, мы работали весь первый квартал без зарплаты. Я не смогу возместить сотрудникам эти потери, не на что. А средняя зарплата у нас менее 10 000 рублей в месяц, и она не меняется с 2008 года. И не может измениться при той ситуации, в которой мы находимся.
А выжили мы сейчас лишь потому, что от Агентства по печати и массовым коммуникациям еще весной получили субсидию. Эта сумма была даже несколько увеличена по случаю Года литературы в РФ. Сейчас живем в ежедневной готовности к закрытию журнала в ближайшее время.
Я хочу обратиться к министерству культуры с вопросом: нужен ли вообще вам, товарищи, наш журнал? И современная драматургия как таковая.
Он нужен не чиновникам, а театрам России и русскоязычным театрам зарубежья. Его читают все театры.
В: Наши материалы выставляются на двух электронных ресурсах, один платный, с очень недорогим доступом – около 40 рублей за номер. Второй бесплатный, там есть статьи, но нет текста пьес, только информация о них. И оказалось, что сайты пользуются интересом, по ним составляют представление о драматургическом процессе – читают предисловия, рецензии, статьи, обзоры. И складывают для себя картину.
Были у вас авторы, которых сделал ваш журнал – помог состояться, прозвучать – дал, как говорится, путевку в жизнь?
В: У некоторых людей, достигших определенного возраста и положения, бывает соблазн похвастаться: «Это мой ученик». Я такого никогда не скажу, просто не считаю возможным.
А «мой автор»?
В: Таких немало. Многие считают для себя нужным пообщаться с журналом, посоветоваться, спросить подсказки. Каждый год мы печатаем не менее тридцати пяти-сорока новых пьес российских авторов. Из них не менее четверти – абсолютно новые имена.
Значит, полку драматургов всё прибывает. Перепроизводства не заметно?
В: Не волнуйтесь, хлеб драматурга не легкий. Некоторые уходят в другие сферы – театром не прокормишься. Либо в смежную область, на телевидение. А уж если автор начал скатываться в сериалы – беда: появляются стереотипы, он уже пишет шаблонно. А драматургия предполагает свежий взгляд. Хотя свежесть не заменяет профессионализма.
У нас в журнале действуют три модели отношений с авторами. Первая: спасибо, ваша пьеса нас не заинтересовала. Вторая: с интересом прочли вашу пьесу. К сожалению, не можем ее опубликовать, но надеемся на дальнейшее сотрудничество, ждем новых предложений. Третья: начнем работать.
Всегда возникают вопросы по тексту, необходимо что-то проверить, уточнить. Хорошо, если автор может прийти в редакцию, пообщаться с глазу на глаз. Но часто они живут далеко, на переписку уходит масса времени. Пишу длинные комментарии, объясняю, почему надо заменить то или другое слово. Не правлю, а стараюсь убедить автора, ведь в конечном итоге решать ему. Люди прислушиваются.
У вас есть ощущение, что какие-то темы сегодня непроходные?
В: Я не чувствую постороннего влияния на свой журнал и сам решаю, что печатать и что не печатать. Это не веяние последнего времени, я всегда сам решал. Не публикую пьесы, где есть нарушения традиционных нравственных законов. Совершенно не приемлю тексты, где пропагандируется национальная, религиозная рознь или исключительность. В общем, все в рамках действующей Конституции. Конечно, современные авторы временами пишут коряво, позволяют своим персонажам изъясняться с использованием обсценной лексики.
Вы ее вымарываете?
В: Стараюсь ею не злоупотреблять, но если в речевой характеристике персонажа это обосновано, могу допустить в отдельных случаях использование таких слов. Мы их не печатаем, заменяем отточиями, но взрослому человеку будет понятно. Мне кажется, эти слова могут употребляться только в случае, если нет синонимов, а никак не в качестве междометий и прочих связующих элементов.
Я был на открытии Дней литературы в Российской Федерации, слушал выступление Путина. Президент коротко коснулся этой темы: «Если уж нельзя обойтись без этой лексики, в исключительных случаях, в рамках закона...» Естественно, в журнале невозможна порнография, пропаганда насилия, алкоголизма, наркотиков.
Что касается литературных новаций, я в силу возраста, воспитания, опыта тяготею к традиции. Законы драмы, открытые классиками, начиная с Аристотеля, не отменены. А в разговорах с авторами у меня в ходу терминология Станиславского. И это очень, знаете, помогает. Я говорю им: пьесу написать просто. Ты должен знать, кто твои персонажи, что с ними было до начала действия, и погрузить их в предлагаемые обстоятельства. И тогда они начинают действовать. Но ты должен всё про них знать! Спрашиваю автора: вот здесь ваш персонаж правду говорит или врет? «А какая разница?» Нет, это важно! Драматургия – как поэзия у Маяковского – пресволочнейшая штуковина, существует и ни в зуб ногой.
У вас четкие взгляды на технологию сочинения пьес. Вы не хотите написать учебник? Их сейчас многие молодые драматурги пробуют писать.
В: Учебник – нет, но, наверное, я бы мог вести семинар, если бы он существовал, например, в Литинституте. Знаете, моя работа не меньше дает, чем семинар, мы ведь с авторами работаем над текстом. Пьесы, которые к нам приходят самотеком, в основном никуда не годятся. Мы авторов сами ищем. Вступаем с ними в продуктивные отношения, которые могут к чему-то привести. Вот появилась шестистраничная пьеса одной девушки – маленькая, но законченная: изящная, прозрачная, лаконичная. Но объем копеечный! Не знаю, что с ней делать? Кто ее поставит? Не идет из головы. Наверно, попрошу её ещё что-нибудь прислать.
К вам обращаются театры с вопросом: что вы нам порекомендуете?
В: Я отвечаю: почитайте журнал, в нем есть всё, что я рекомендую, а чего не рекомендую – того и не печатаю. Наша марка вызывает доверие, я знаю это. В Симферополе есть крупный драматический театр, для его художественного руководителя каждый наш номер – источник репертуарных идей. Один довольно известный автор принес ему свою пьесу, а худрук спрашивает: «Она печатается в «Современной драматургии?» Автор отвечает: «Пока нет». А худрук ему: «Когда напечатают, тогда и приходите».
И напоследок. Есть ли у нас драматурги, которые могут жить на театральные заработки?
В: Думаю, таких почти нет. Когда-то, еще в конце восьмидесятых, к нам в редакцию приехал один итальянский драматург. Мы его спросили: сколько авторов-профессионалов в Италии живут пьесами? Он сказал: человек пять. Тогда мы сильно удивились. А сейчас, имея в виду Россию, я мог бы ответить так же.
Журнал "Современная драматургия" издается с 1982 года. Здесь публикуются тексты пьес, театральная критика, интервью с выдающимися драматургами. Андрей Волчанский работает в журнале с конца 80-х, а с 2006 года является главным редактором.